Мир изменился, и Кауперману надо было определиться со своим будущим. Ни в каком научном предмете он сам не преуспел, поэтому решил стать специалистом по всему на свете, и даже придумал новую науку, в которой он стал профессором. Смесь кибернетики, философии, религии, лингвистики и психологии. Науку о познание всего и ничего одновременно. Было много слов об искусственном интеллекте, новой биологии и социальной ответственности. И вскоре его стали называть исключительно «Доктор Кауперман».
Однажды под Рождество Альберт получил приглашение на благотворительный бал. Он, почти не глядя, отправил его в корзину для мусора. Но в этот же день ему позвонил человек, голос которого он узнал мгновенно. Это был тот странный незнакомец, напоминающий ожившую мумию.
– Доктор Кауперман, – вежливо, но твердо произнес он, – ваше присутствие на этом мероприятии обязательно.
Почему‑то у Альберта Каупермана даже мысли не возникло его ослушаться.
В то время в моду вошли сатанинские балы, на которых обычный разврат и похоть маскировали поклонением каким‑нибудь религиозным культам. Считалось, что участие в них связывает людей общим постыдным грехом в касты с неписаными правилами взаимной поддержки. Каждая уважающая себя организация минимум раз в год устраивала что‑то подобное.
Но если какой‑нибудь профсоюз пожарных дружин просто брал девочек из соседнего бара и оплачивал им сексуальные танцы с грязным стриптизом в масках, оставшихся с празднования Хэллоуина, то более обеспеченные люди пытались сделать из этих мероприятий ритуально‑мистические интерактивные порно‑спектакли. Чем выше было общество в социальной иерархии, тем более острыми должны были быть их ощущения от этих шоу. Групповой секс, наркотики, педофилия уже не возбуждали богатых участников, и организаторам приходилось придумывать все более изощренные способы для их развлечения.
То, что на этом балу будет не просто сборище богатых выскочек, а мировая элита, Альберт понял, когда приехал по адресу, указанному в приглашении: Американский музей естественной истории.
«Не многие могут позволить себе снять для развлечений это место, – подумал Доктор Кауперман. – И дело не в деньгах, а в том, что известные попечители музея, в число которых входил и сам профессор, не любили когда в нем проходили подобные мероприятия».
Но Кауперман немного ошибся. Попав в музей, гости проходили мимо чучел и скелетов древних животных и первобытных людей к недавно построенному новому корпусу. В нем планировали проводить научные симпозиумы, конференции и фестивали. Внутри он напоминал римский колизей, только под стеклянной крышей. Альберт был здесь первый раз и ему стало любопытно.
Некоторые гости уже занимали места в ложах высоко над сценой, а другие, видимо более низкого ранга, рассаживались в партере. Все были в ярких карнавальных масках. Кауперману тоже принесли на подносе на выбор несколько разных. Он взял маску злобного Арлекина. Девушка в меховом костюме белого кролика, предлагавшая эти маски тем, кто не принес свои, проводила его в ложу и осталась с ним.
Через минуту погас свет, и все прожекторы переключились на сцену застланную красными коврами.
Кауперман заскучал. Все, что будет дальше, он хорошо знал. Эротическое представление постепенно перейдет в откровенное групповое спаривание приглашенных актеров. Все это будет оформлено как религиозный обряд поклонения какому‑нибудь верховному существу. Его золотой трон с высокой резной спинкой стоял в глубине сцены. Что‑то похожее устраивал и сам Кауперман в студенческих кампусах. Только там было гораздо больше алкоголя и наркотиков. И меньше фальшивого, скучного пафоса.
