– У меня он был, – сказала Вера, краснея.
– Да! Любой гастроэнтеролог знает, что эта проблема лишь косвенно связана с диетой и вообще ЖКТ. В сигмовидном отделе кишечника в два раза больше нервных окончаний, чем в любом другом его отделе, именно поэтому он вдвое чувствительнее и первым реагирует на стресс. Отсюда возникают боли в левом боку. Но разве может гастроэнтеролог помочь убрать эти боли? Это работа психолога, психотерапевта или самого пациента. А человек ко мне обратился после того, как его полгода вел проктолог. Можешь себе такое представить? Проктолог! Просто бессовестно водил его за нос, каждые две недели выписывая ему все новые анализы и новые препараты, при этом безошибочно установив верный диагноз с первого дня: синдром раздраженного кишечника. Разуверившись в его предписаниях, пациент обратился ко мне.
– Но ты, конечно же, не стал его залечивать?
– Нет, я направил его к неврологу и психологу, предложил попить успокоительные травы. Думаю, главное он понял из моей лекции.
– У меня была ровным счетом такая же проблема, – сказала Вера, которая уже не краснела и не стыдилась своего заболевания. Раз уж Сергей так разоткровенничался, то будет откровенной и она. – Гастроэнтеролог, два месяца лечения. Пока я не догадалась найти в интернете статьи по теме раздраженного кишечника. Кстати, толковых почти не было. Очень много неправды, в основном пишут люди, не имеющие отношения к медицине. И все статьи являются репликами одной, которая изначально была халтурной. Я с большим трудом нашла что-то годное, наткнулась на медицинскую статью из какого-то журнала.
– Значит, ты тоже не веришь в авторитеты, раз решила оспорить мнение врача? – улыбнулся Сергей. Вера улыбнулась ему тоже, и по лицу ее словно пробежался солнечный луч, преобразив ее настолько, что он почти не узнал ее: из строгого, резкого и красивого лицо ее сделалось игривым, бойким, по-девичьи озорным. Но это озорное лицо стало настолько совершенным, настолько прекрасным, что от Веры нельзя было отвести глаз. Сам того не понимая, он уже обожал ее, и обожание это все внутри обжигало, заставляя забыть о недоверии, подозрении, еще сидевшем где-то в дебрях сознания. Может быть, когда-то он испытывал уже что-то подобное, но сейчас казалось, что все это с ним в первый раз – в первый раз так горит в груди, в первый раз так пульсируют вены на лбу, сбивая ход нестройных мыслей. Отдохнувшая от отношений и волнений душа жаждала ввязаться в вихрь, шторм, ураган – все что угодно, лишь бы не равнодушие и отсутствие цели.
– Что мне авторитеты, – ответила Вера смеясь, – если человек говорит дело, я с ним соглашусь, как говорил Евгений Базаров. А если нет, – она игриво развела руками, – то увольте.
– Ах, вот оно что, – и Сергей тоже засмеялся, купаясь в лучах сияния, исходившего от ее губ и искрившегося из озорных глаз. – Мне это очень нравится. Я не люблю людей, с какой-то беспечной готовностью отдающих свой голос и свою судьбу в руки авторитетов и доверяющих пропаганде. Большинство девушек, с которыми я встречался, были такими. И я им прощал это, лишь бы строить вместе семью, ждал, что они повзрослеют, поумнеют, но – лезть ко мне в душу и плевать в нее? Называть меня глупцом оттого, что у меня на все свое мнение? Пусть лучше человек тысячу раз заблуждается, но на все смотрит сам и пытается сам докопаться до правды. И таким образом растет через это копание и раздражающую окружающих въедливость.
