– Конечно точно, – она улыбнулась. – Ты же знаешь меня, я бы не стала никому морочить голову. В этом нет никакого смысла. Я хочу настоящих партнерских отношений, когда смотришь в одну сторону, строишь совместные планы на будущее. Все по-серьезному, все по-взрослому. Ведь мы уже не дети. Я не терплю двусмысленности.
Голос ее теплел, потому что она видела, что Сергей быстро оттаял и забыл об увиденном.
Но когда они сели в машину, она вдруг передумала и спросила немного обиженно, не по возрасту обиженно:
– Скажи, неужели ты совсем не ревнуешь?
Сергей взглянул на нее, и его взор пленил Веру.
– Ты знаешь, Вера, я не ревнивец.
– Но почему? Все люди ревнивы, я в том числе.
– А вот это плохо.
– Почему? – спросила Вера бесхитростно.
– Потому что ревнивец приписывает свои желания партнеру. Если ты ревнуешь, значит, сама способна на измену. Поэтому я не ревную тебя.
– Ничего подобного! Я не способна на измену.
– Хотелось бы в это верить, – Сергей загадочно посмотрел на нее. Он чуть качнул подбородком, словно сомневаясь в ней.
– Но все-таки ты со мной, значит, веришь мне? – спросила она.
– Конечно верю. Более того, я думаю, ты еще очень молода и ко многим вещам, к которым я пришел, еще придешь, нужно только время. В твои годы я во многом мыслил так же, как и ты.
– Что ты имеешь в виду? Что я глупее тебя? – возмутилась Вера.
Сергей засмеялся и включил двигатель. Машина тронулась.
– Я совсем не это имею в виду.
– Тогда что?
– Вот, например, твой вопрос про ревность. Это ведь не ты задала мне этот вопрос. В тебе говорил чужой голос. Голос стереотипов, набранных из книг, фильмов, сериалов, а главное, из твоих предыдущих отношений. Ты рассказывала мне про своего немного неадекватного бывшего… Проблема в том, что та модель, модель тех разрушительных отношений, еще сидит у тебя в голове, против твоей воли. И эта фраза прилетела оттуда. Если ты хочешь строить новые отношения, тебе необходимо уходить от модели старых. У нас все будет по-другому. Мы будем относиться друг к другу с уважением и не будем искать поводы придираться.
– Ах вот оно что! – воскликнула Вера. Ей хотелось возразить ему, объяснить, в чем он был не прав. Но вместо этого она задумалась, и это было видно по напряженным скулам, опущенным уголкам губ и отстраненному взору, который она бросала на пролетающие за окном машины улицы.
– Что ты думаешь по этому поводу? – спросил он.
– Что я думаю? – повторила Вера. – Я думаю, что это будет очень интересно. Пока мне нравится все, что ты говоришь.
– Кстати, по поводу отпуска, давай поедем на месяц позже. Я поговорил с Алексеем Викторовичем, он сказал, что в этом месяце ряд серьезных операций, и мне как хирургу важно не пропустить их. Это хорошая возможность для профессионального роста. Ты же знаешь, я его очень уважаю, таких специалистов у нас в стране по пальцам можно перечесть.
Опять заведующий всплыл в разговоре, мелькнуло у Веры в мыслях. И тут она уже не отнекивалась, не была рассеянной, она сосредоточенно его слушала, пытаясь понять, насколько ее любимый был зависим от чужого мнения. Собственнические инстинкты вспыхнули в ней, щеки покрылись едким румянцем. Она не хотела, чтобы кто-то встревал в их отношения, указывал ее мужчине, как ему поступать. Никто. Кроме нее самой.
Самое смешное было то, что в душе Вера сама же чувствовала, что не имеет права так думать, не имеет права требовать от мужчины подчинения ей, молодой девушке, иначе Сергей не был бы мужчиной, которого она уважает, но… в нее словно вселялась другая сущность – опять-таки все стереотипы мира, собранные воедино, как концентрированный яд. Они жгли ум до тех пор, пока она не начинала говорить Сергею то, что придумали задолго до нее другие.
