В свою одинокую, но любимую квартиру. Хотя, честно признаться, домой так не хотелось.
Может стоило завести себе кошку? Да, так и поступлю. Спасу какое-нибудь бедное животное из приюта в выходные. Вдвоем всяко будет веселее.
Подруги все, наплевав на образование и работу, успели повыскакивать замуж и забеременеть, а некоторые и детей родить. Теперь только и разговоров было о семейных ссорах и сменных подгузниках.
Поэтому с друзьями и я общалась редко, чаще по телефону или скайпу, ссылаясь на недостаток времени для встречи.
Девчонки не обижались, сами бы не выбрались от своих семейных надсмотрщиков, а предложения делали из вежливости. Еще и не забывали наставить на путь истинный, что мне тоже пора прекратить строить из себя монашку, а выйти замуж и родить.
Но кому это нужно в 19 лет? Уж если любить, то так, чтобы сердце сводило в сладкой истоме. Чтобы быть единым целым и уважать друг друга.
А не идти по стереотипам общества и не спешить.
Хотя, быть одной тоже не кайф. Одиночество не лучший друг, да и не любовник. Ночью не согреет, о наболевшем не выслушает.
Впутывать себя в отношения мне не хотелось, а сделать свою квартиру уютней можно. И не так скучно будет жить.
В студии звукозаписи как всегда тихо не было.
Макс уже привык к тому, что друзья вечно были всем не довольны, но сегодня Мэт был особенно раздражённым. Его жена Катя находилась на седьмом месяце беременности и характер у нее совершенно испортился. Она гоняла Мэта по любому поводу, а особенно орала за фанаток под окном, которые, как рассказал утром Мэт, решили разбудить их признаниями в любви.
Мэта в Россию привезла мать, русская эмигрантка, когда ему было 4. Его родители развелись, а гражданства у матери не было. Она подала документы, но до принятия решения не могла там оставаться.
Мы познакомились в саду и уже тогда, представляли себя крутыми музыкантами, чем выводили нашу воспитательницу из себя. Хотя и сами бесились по пустякам и частенько дрались.
Потом он уехал обратно в Канаду и вернулся только через 10 лет.
Мы были уже повзрослевшими подростками, но все так же страдали по музыке.
Тогда и приняли решение о создании своей группы.
Репетировали у меня в гараже, выступали в центре города, откуда нас частенько гоняла полиция.
Мы не думали об успехе или славе, мы жили музыкой, мы были музыкой.
– Твою мать. Хорош лажать, ааа! -орал Мэт.
– Да пошел ты! -ощетинился бас-гитарист.
Макс выдохнул и жестом указал повторяем еще раз.
Ребята заиграли вступление.
Твои глаза, как искра в неизбежность.
Твои уста, несут на свет надежду.
Не зарекайся детка, я пока не твой.
Но близок час, когда встретимся с тобой…
Горло слегка сводило от напряжения связок, но Макс уже привык к этому дискомфорту.
Все на свете забывалось, когда он пел. Эта легкость и пустота, манили и затягивали.
Тексты он всегда писал сам, как и имел наибольшее влияние в группе. На то он и солист.
Он альфа.
Макс привык держать все под контролем, каждую мелочь и деталь. И никто не смел ему перечить.
Он уже добился всего, чего так долго желал. Но чего то не хватало, самого важного.
Допеть куплет не дал менеджер, который поспешил сообщить об очередном интервью, фотосессиях и прочей ерунде. Боже, как они задрали со своими вопросами-ответами. Но пиар никто не отменял. Хочешь петь-умей вертеться.
Но Макса это доставало и он в очередной раз швырнул со злости микрофон об стену и вышел на улицу.
