– Привет… Наконец-то ты появился… А ведь я тебя ждала…
У нее потрясающей красоты лицо. Гладко зачесанные волосы, собранные узлом на затылке, и грустная улыбка…
– Тебя так долго не было… Почему?
Я оборачиваюсь, я ищу того, к кому она обращается… И понимаю: она обращается ко мне…
– Кто ты? – спрашиваю я удивленно…
– Белла. А ты кто?
– Я?! Я глупый, грустный и бедный, но у меня большое будущее.
– Да! Я это чувствую. Я могу сесть?
– Конечно, дорогая….
– Закажи мне, пожалуйста, рюмку коньяка.
– Уже заказал.
– Я и не заметила… Это даже как-то неприятно…
– Почему…
– Потому что когда ты начнешь приставать, я могу не заметить…
– Заметишь. Я это делаю грубо…
– Надеюсь…
И тут я понимаю… Все! Это Безумие… Я узнал его… Интересно, безумие бывает сексуальным? Да! Конечно… Ведь оно чувственное и печальное, как наша жизнь…
А она продолжает…
– Ржавый, славный, милый Ржавый, плутишка и обманщик! Разве ты меня не узнал?
Так! Это уже серьезно… Я тихо схожу с ума, и мне становится жутковато…
– Знаешь, я с таким удовольствием печатала фотографии и, глядя на них, подумала, что тебе нужно было идти в театральный институт. Ты бы играл там роли дон-жуанов и всяких прочих обольстителей. Посмотри, судя по фотографиям у тебя это очень даже получается…
И она положила свою ладонь на мою щеку…
– Не волнуйся, не переживай. Это все сутка.
Суточка???
Затем она склонила голову набок. Вздохнула…
– Если бы ты знал, как ты дорог мне! Как я жалела, что не я, а Броня сидит у тебя на коленях, когда мы ехали в автобусе из колхоза домой… Хотя, наверное, ты бы ни за что не решился усадить меня к себе, а я бы ни за какие коврижки не приблизилась к тебе сама. И еще мне очень хотелось, утром, перед поездкой домой, положить твою голову к себе на грудь и приласкать эту дорогую мордочку с жесткими рыжими волосиками…
И она грустно улыбнулась…
– Знаешь, а ведь я нехороший…
– Знаю… Не переживай, я могу за себя постоять, если нужно.
– И я могу обидеть…
– Я знаю! Я знаю все… Я сильная! А теперь ты поцелуешь меня, наконец?
И я ее поцеловал…
– Тебе не понравилось? – спросил я удивленно.
Она посмотрела на меня каким-то виноватым взглядом и тихо сказала:
– Понравилось! Очень… Но, понимаешь, мы встретились в плохой, очень плохой период моей жизни…
Подошел официант и принес две рюмки коньяка и оливки… Она взяла свою рюмку и посмотрела на меня…
– Лехаим?
– Лехаим!
Мы выпили, взяли по оливке… Я смотрел на нее и думал, какая она все же удивительная… Эта ее какая-то детская непосредственность и естественность обескураживает, особенно когда она говорит совершеннейшую глупость с какой-то детской убежденностью на лице…
– Оказывается, как сказал наш руководитель театра, по глазам можно легко узнать, правду человек говорит или нет…
Я не мог поверить, что она это серьезно…
– По позе, выражению лица, рукам можно узнать, слушают тебя или нет, даже если человек смотрит прямо тебе в глаза. Представляешь?
– Нет! Неужели это правда? – не выдерживаю я!
Но она не чувствует иронии, она не чувствует, что я смеюсь… Она продолжает восторженно говорить… И глядя на ее восторженность, мне становится немного стыдно за свое умничанье, но, слава Богу, она всего этого не замечает…
– Он привел меня в пример: сейчас ты, говорит, меня внимательно слушаешь, а минуты две назад – нет, хотя, не отрываясь, как и прежде смотрела мне в глаза. И правда, я в то время задумалась о чем-то своем. Меня выдали, оказывается, глаза! Представляешь?…
