В ванной, когда я разделся, и увидел, как я похудел, и мне стало опять плохо… Я ужасно не хотел, чтобы она увидела меня таким. Но она, казалось, ничего особенного во мне не видела или очень хорошо сыграла, и это придало мне уверенность, что всё действительно не так уж плохо, и всё у нас действительно будет хорошо.
Из ванной я вышел чистый и красивый! Да! Красивый! Медсёстры увидели нас, улыбнулись…
– У вас замечательная жена. Не все так ухаживают за мужьями.
– Это потому, что она не только моя жена, она моя любимая! – хвастливо заявил я.
Белла смущённо им улыбнулась и тихо шепнула мне:
– Прекрати паясничать!
В палате я сел на кровать, она на стул у стола.
– Принести тебе чай? – спросила она.
– Нет! Спасибо.
Она посмотрела на меня и требовательно сказала:
– Ну! Давай! Рассказывай.
– Что рассказывать?
– Всё, что с тобой здесь произошло, и почему ты такой озабоченный!
– Они позавчера смотрели меня и не могли найти опухоль…
– И что теперь?
– Вчера ещё раз смотрели и ничего пока мне не сказали, но по разговорам врачей, которые делали мне ультразвук, я понял, что они её увидели…
– Ну и хорошо… Ведь да?
– Понимаешь… Здесь, в больнице, рассказывают… Нет! Не так! Здесь, как и везде, где отчаяние соседствует с надеждой, блуждают легенды, что такое бывает.
– Что бывает?
– Что по неизвестным причинам опухоль вдруг исчезает сама по себе, и я поверил… А вчера снова расстроился.
Она смотрит на меня, склонив голову на бок, и в её глазах я вижу жалость… Жалость ко мне. Ох! Как же хреново мне… Она не верит всем этим басням, а притвориться, что верит, не может.
– Значит, так! Я решил зайти сегодня в кабинет моего врача и посмотреть, что они там нашли! И мне нужна твоя помощь! Мне нужно твое медицинское образование…
– Не нужно! Не делай этого… Это опасно. Если нас поймают, тебя могут выгнать из больницы… – отчаянно сказала она.
– Какая глупость! Никто меня не выгонит из этой чёртовой больницы, и ты это знаешь!
– Не надо… – ещё раз тихо сказала она.
– Нет! Мне нужно знать! Пошли.
И мы, тихо, крадучись, пошли в кабинет врача. Там, в кабинете, как-то случайно мы отыскали мою историю болезни. Белла ее раскрыла и углубилась в изучение… Я видел, как ее лицо меняется. Я впервые видел, как выглядит счастье.
– Что? Что там написано?
– У тебя фиброма!
– Что это? – нетерпеливо спросил я…
– Это вид доброкачественной опухоли. Доброкачественные опухоли могут развиваться из любой ткани. Фиброма – из так называемой соединительной ткани. Она, как правило, хорошо поддается хирургическому лечению и редко рецидивирует. И она прижалась ко мне так сильно, что мы чуть не задохнулись…
Наши следы не исчезают, я абсолютно в этом уверен! Они остаются навсегда!
– Почему ты не уходишь, я ведь спала со многими мужчинами?
– Мне некуда идти…
На Среднефонтанской был дом, называли его «Пентагон» Жила там девочка, звали ее Белла! Была она смуглая, у неё были чёрные кудрявые волосы и причёску она носила а ля Анджела Дэвис.
Сидели мы как-то с ней в «Братиславе» на Дерибасовской и развлекались. Она выпила очередную рюмку коньяка, посмотрела на меня и с какой-то гордостью сказала:
– Не боись! Какая бы я не была пьяная, у меня всегда есть три рубля на машину!
Я никак не отреагировал, я был в задумчивости… Неожиданно подошёл какой-то тип, вопросительно взглянул и пригласил её на танец. Я растерялся и сказал:
– Пожалуйста, пожалуйста…
