* * *
…Прекрасная дама, объект поклонения любого настоящего рыцаря, появилась внезапно и, как грозовой ветер, взбаламутила тихую жизнь невольного узника ножниц и булавок. Это случилось в яркий летний день, когда Гил сидел у окна и, разложив на коленях сорочку, со всем надлежащим усердием пришивал тесьму. Было жарко; золотой сноп лучей косо падал на колени Гилу и, соскальзывая вниз, рисовал большой светлый лоскут на дощатом полу. Гил трудился, время от времени промакая лоб тряпицей и вытирая вспотевшие пальцы; в мыслях он был весьма и весьма далек от сорочки. Словно выпущенная стрела, пригнувшись к конской спине, рыцарь Гиллард Великолепный летел по нескошенному лугу; в лицо бил свежий, напоенный запахом разогретой зелени и земли ветер; за спиной – уютно пристроился верный меч… И – Хаттар Всемогущий – как же он хотел, чтобы все это стало настоящим, а не только призрачными видениями!
– Прошу прощения. Могу я увидеть мастера Ринта?
От неожиданности Гил едва не выронил шитье. Надо же! Оказывается, он так замечтался, что не заметил посетительницу…
– Мастер отлучился по делам, – все еще будучи не в силах вырваться из объятий грез, Гил поспешно воткнул иглу в полотно, отложил сорочку на подоконник и, вскочив, поклонился, – быть может, я могу вам помочь?
Он заморгал, стараясь разглядеть посетительницу; так бывает, когда после яркого солнца пытаешься смотреть в полумрак: перед глазами запрыгали пятна, и казалось, что в двух шагах царит непроглядная темень.
Она шагнула навстречу, ближе к окну, и приветливо улыбнулась. А Гил ощутил, как кровь прилила к щекам… Потому как эта утренняя посетительница была самой настоящей прекрасной леди, о какой только мог мечтать настоящий рыцарь. Ну, или тот, кто собирается оным стать.
Пожалуй, она была его ровесницей. Солнечный свет запутался в распущенных по плечам золотистым и тщательно завитым локонам. Широко распахнутые глаза в обрамлении искрящихся пушистых ресниц напоминали вечернее небо – густого синего цвета. Когда она улыбнулась, то на розовых щечках появились премилые ямочки.
Сраженный в самое сердце, Гил еще раз поклонился и растерянно промямлил:
– Если вас не затруднит, вы могли бы подождать мастера Ринта.
– Хорошо, – красавица огляделась в поисках свободного стула. Гил бросился подавать ей табурет, зацепился о ножку стола и едва не упал. Испугавшись, что его сейчас засмеют, Гил окончательно смутился. Наверное, он стал красным, как вареный рак; но милое создание и не думало смеяться.
Она серьезно поглядела на Гила.
– Вы, наверное, сын мастера Ринта?
И, дождавшись утвердительного кивка, продолжила:
– Меня зовут Лаури. Мы недавно переехали в Алларен, купили дом неподалеку. Мой отец – лучший краснодеревщик земель западнее Вельмероны. А вас как зовут?
– Гил… Гиллард.
Он топтался, не зная, куда деть руки, и чувствовал себя страшно неуклюжим по сравнению с красавицей Лаури, воплощением грации.
Тем временем она аккуратно уселась на добытый Гилом табурет, расправила складки нежно-голубого платьица.
– Говорят, ваш отец – хороший портной. Мы бы хотели заказать несколько тонких сорочек и новый кафтан для моего отца.
– Он должен скоро вернуться, – Гил наконец нашел в себе силы посмотреть Лаури в лицо. И его посетила мысль, что за нее он бы, не сомневаясь, отважился на любой подвиг.
– Вы тоже станете портным? – она кокетливо убрала со лба непослушный локон.
