Колька робко обошел двор, его интересу не было предела.
– Жена! Напои гостя чаем, – скомандовал глава семейства.
– Просим ко двору, – улыбнулась темноволосая женщина.
Колька прошел в беседку, сел на табурет, уплетая хлебные лепешки.
– Ну, что расселись? Живо во двор! – скомандовал глава семейства.
Дети со двора побежали в дом.
– Жители волнуются! – сказал участковый.
– Меня боятся? – засмеялся цыган.
Борис – так звали цыгана – посмотрел на Кольку.
– Вот это все своими руками, начальник, – он показал большие крепкие ладони, которые были все в мозолях.
Надья, жена, принесла бутылку крепкого вина, подала на стол горячее.
– Отведайте угощение! – предложила Надья, расставила тарелки и пошла на кухню.
Колька поднял бокал вина, потом другой, потом вообще опьянел. Борис сидел трезвый, ни в одном глазу, он посмотрел на участкового, потом вышел во двор. Закурил сигарету.
Коля уснул, голову и руки опрокинув на стол.
– Расстелить ему? – спросила жена у Бориса.
– Проспится – отведу домой, – одетый в длинную белую рубаху с широким поясом цыган сел на крыльцо и стал чистить свои сапоги.
Он подошел, взял вожжи и пошел за двор запрягать лошадь.
Дом находился на окраине поселка. Дальше тянулись широкое поле и лес.
Борис рысью проскакал по зеленому полю.
Возле цыганского дома шла дорога вниз. Внизу находились прилегающие улицы. По дороге постоянно шли незнакомые путники то с сумками, то с мешками. То телега проедет, то машина – ни минуты покоя.
Как-то ночью раздались шум, крик, невыносимо кричала женщина.
– Помогите! – вопила она.
Местные мужики и бабы попрятались.
– Куда пошел? – загнала Нелька мужа своего Серегу.
Серега мордатый был, крепкий, но без жены никуда.
Протяжный стон доносился из кустов.
– Молчи, тварь! – где-то послышался угрожающий голос.
Борис-цыган вышел, захлопнул калитку. Жена оделась в фуфайку и осталась во дворе.
Женщина продолжала отбиваться от грозного незнакомца.
Борис ударил окаянным кулаком незнакомца, тот упал, разбив голову о щебень. Женщина, избитая до крови, спряталась за спиной Бориса.
Борис с Надьей привели во двор незнакомку, дали воды умыться и приютили на сутки.
На следующий день в поселке узнали о героическом поступке цыгана. Бориса зауважали местные жители.
Это было очень приятно, когда поселок стал как единое целое. Детишки цыганские бегали рядом с сельскими детьми. Настала гармония.
Вырастать стали дети. Юные, красивые, они ходили по улице, пели песни неизвестных исполнителей, вечером играли в разные игры.
– Васек, давай! – кричал кой-то подросток.
На стол упала козырная карта, раздался визг.
– Остался! – кричал Юра.
– Пацаны, давайте еще сыграем? – трое сидели на скамейке, раздавали заново колоду.
Загорелась лампа на фонарном столбе.
– Ленка, иди сюда! – позвал один из подростков.
– Мамка не пускает. Пойду помогу, – ответила девушка.
Темнело. Игра шла до полуночи, пока не погас окончательно в окнах свет.
Утром местные жители разбредались кто куда: кто-то шел на работу, шагая по дороге с большими сумками. В сумке была обычно всякая всячина от молочных пакетов до фена или баллончика с аэрозолем.
Шли, как правило, неторопливо и медленно. Казалось, тетка Варвара может дойти до своего завода только к вечеру. Однако она по жизни никогда никуда не опаздывала. Ее только за это качество ценили на предприятии.
Вениамин и Руслан всегда умудрялись по дороге напиться. Как обычно, на производстве получали выговоры, но как мужья своих семейств были идеальными во всем, жен своих Софью и Верку на руках носили.
