Только не «Медлячок»! – взмолилась я мысленно, прекрасно помня, чем закончился мой танец с Безруковым под эту композицию на школьной дискотеке…
Однако на первых аккордах «хита всех выпускных» поняла, что у вершителя моей судьбы все-таки очень специфическое чувство юмора.
– Паш, прости… Я… не…
«Ты теперь с другим, а я поги-и-иб… И мы с ним кровные враги-и-и…»
– Я не могу Паш, правда… Только не под эту песню… – Я ощутила предательский вкус подступающих слез на кончике языка, судорожно сглотнув.
Нет. Не-е-е-ет…
Состояние – эмоциональная кома…
– Паш, я отойду ненадолго… Ты, если что, прикрой меня…
Ничего лучше не придумала, чем спрятаться от постороннего мира в подсобке. Захлопнув дверь, я остановилась, тяжело дыша.
– Ну, здравствуй. Мое сокровище. Лебедева Алина.
Воронов навалился на меня всем телом, прижимая грудью к стене.
– Это ведь нереально? Ты снова в моей больной головушке? М? А как настоящая… – вкрадчиво произнес до боли знакомый хрипловатый голос, пробираясь под кожу, расползаясь сотнями электрических импульсов, воспламеняя меня изнутри.
Кирилл провел подушечкой большого пальца по моей нижней губе. Слегка надавил на нее, оттягивая, и я почувствовала слабость в ногах.
– Отпусти м-меня! Немедленно! Тебя Лиза ждет… – Я часто-часто моргала, чтобы не разреветься.
– Подождет. – Он зашелся низким утробным смехом, выкуривая остатки кислорода из моих легких.
Безумец шумно дышал мне в затылок, продолжая удерживать в своих железобетонных тисках. Горячие мужские ладони двигались чересчур развязно и откровенно. Зло. Заставляя дыхание останавливаться, а ком в горле лишь увеличиваться в размерах.
– Ки… – Я сглотнула, почувствовав внушительную твердость в том месте, где соприкасались наши тела. – Кирилл… – Сердце ухнуло куда-то вниз.
– Божественно-о… – Шумно глотая воздух, Воронов прошелся по моей ушной раковине языком. – Ты – мое Сокровище, Лебедева Алина. – И тихо засмеялся, слегка толкаясь в меня бедрами, открыто демонстрируя свое возбуждение.
– Это не ты… не ты… Кирилл! Я тебя не узнаю-ю…
Воздух… Хотя бы маленький глоток… Я задыхалась. Ловила ртом разряженные частички кислорода, цепляясь за его ладони, беспорядочно оглаживающие мои плечи, грудь, живот.
Рваный выдох. Его или мой? Маниакальный смешок. А потом…
Губы Кирилла коснулись чувствительной кожи у основания моей шеи. Застыли. Рывком он прижал меня еще крепче к своей груди. Лизнул, пробуя на вкус… И принялся губительно-сладко клеймить меня своим дьявольским ртом. По телу пробежали мурашки. Душа рухнула в пятки.
И понеслось…
Я помнила. Я все еще помнила. А он снова был так близко… Непозволительно… Обдавал сиплым дыханием кожу, и она покрывалась крошечными зернышками мучительного предвкушения. В подсобке становилось слишком жарко. Горячо.
– Что мне делать? – хрипло проговорила я, гулко вытолкнув воздух из легких. – Я ведь на рабочем месте… Позволь мне вернуться, – взывала я к остаткам его здравого смысла.
– Для начала ты могла бы просто расслабиться… – Переплетя наши пальцы, Воронов уверенно сжал их, так что на пару секунд я выпала из реальности, наслаждаясь этим простым и давно забытым прикосновением.
Кирилл судорожно дышал, одержимо пересчитывая мои пальчики…
– Отпусти меня, пожалуйста, пока не наделал глупостей… Ты сошел с ума! Ведешь себя неадекватно…
– Спорить не буду, – прошептал он мне в ухо.
– Ки-Кирилл… – Мои зубы отбивали чечетку.
