На одном дыхании - страница 14

Распорядилось этим небо ли,

Иль так сподобилось вождям, -

– А у неё и свадьбы не было,

Но были дети и мужья!

Не клянчила себе корыто

Она у рыбки золотой,

Но будут ребятишки сыты,

Коль дружат руки с головой.

Спрямить дорогу не давали,

Загнали в угол – вверх взвилась,

И в параллельности реалий

Вновь силу духа обрела!

Нарочно не будила лиха,

Но как трясло, когда везло!

И как не била жизнь под дых, а

всё равно не стала злой!

… Забылись памятные числа,

Любовь, страдание, грехи,

Меж Небом и Землей зависла,

И держат (слабо!..) лишь стихи…

– Шнурки в поношенные кеды,

Иль батарейку для часов!

…А мог бы явочно проведать,

С гирляндой нежных, теплых слов…

Мечта? -Сомненья нет и тени,

Своди меня, не поленись,

В селекционный сад сирени, -

О нем мечтаю я всю жизнь!

Я буду ахать и дивиться

Соцветьям, гроздьям, лепесткам,

Сирень – бесстыдная девица -

Все прелести предъявит нам!

Нас обморочат ароматы,

О времени забудешь ты,

Сирень в том будет виновата,

Ее роскошные цветы…

…Сирени Врубеля и Фета,

Рахманинова ворожба,

Художественные букеты

И вся любовная божба -

– Все этим облаком пахучим

Навеяно и рождено!

Что за подарок – самый лучший,

И грежу я о нем давно…

"Поди ко мне, детка, о чем ты задумалась?

Скажи, ты ходила сегодня гулять?

Глаза потускнели и вроде – осунулась,

Напомнила мне свою бедную мать…

О хворях – не будем. Душа-то на месте?..

Обидели? – Ладно, сама поклонись.

А что о грехах? – Рассуди-ка по чести,

Уж так ли велИки и скорбны они?..

Молись. Он услышит. Быть может – осудит,

А может – простит, всё в руках у Него.

Прислушайся лучше, что думают люди,

Ты здесь ведь ещё, не в аду огневом!..

Открыла "Евангелие от Матфея"?..

И что?..Ничего? – Всё равно не бросай.

Никто ничего объяснить не сумеет,

А ты между строк, своим сердцем читай.

Ах, я – загостилась…Пора и в дорогу.

Да что там, голубка, какие дела!..

Ну, дай поцелую тебя, недотрогу,

И духом не падай, я – дольше жила…

Тебе нынче семьдесят? – Это не возраст!

Живи, моя внученька, хоть бы и дО ста!.."

6 марта 2018

Побывать на литературных чтениях очень полезно: в дискуссиях и даже просто знакомствах с литературоведческими изысканиями вполне может возникнуть новая идея, или окончательно сформироваться та, что давно свербила и просилась на бумагу. Так со мной и произошло при прочтении одной работы, посвященной Анне Керн. Автор "до спазмов в горле" жалела бедную красавицу, которую поэт сбил с толку – да и оставил… Собственно, я даже не с этой работой хочу спорить, просто это не первый случай, когда одухотворенный идеализированный образ лирической героини воспринимается как точное изображение ее прототипа, что неизбежно ведет исследователя по ложному пути…

Условимся называть творца не греческим словом ПОЭТ, а русским СОЧИНИТЕЛЬ, во-первых это будет точнее по отношению к тому, что он делает, а во-вторых позволяет легко перескакивать к прозаикам. У прозаиков отношения с публикой, которая непременно желает знать, кого это автор вывел под тем или иным именем, еще сложнее. Вспомним, сколько пришлось Чехову отбиваться от знакомых, оскорбленных и обиженных рассказами, в которых они узнавали себя! И как бы Сочинитель не уверял, что я "вовсе не вас имел ввиду, я вообще – о явлении", его это не спасало от нападок. А кого имел ввиду?.. Обывателю очень хотелось заглянуть за кулисы!

Давайте и мы заглянем, а что тут такого? Сначала – стих, широко известный уже по первой строке: "Я помню чудное мгновенье…" Александр Сергеевич, не стеснявшийся называть адресатов при своих посланиях ("К бар. М.А.Дельвиг", "Кн. Голицыной", "К Огаревой" или "Подражания корану. Посвящено П.А.Осиповой"), стих, о котором мы говорим, озаглавил… безымянно: "К .... ", как будто хотел дистанцироваться от дамы, вдохновившей его на создание опуса.