На одной стороне - страница 16

– Садись, вот так! Ну сейчас-то мы все поправим – приговаривала старушка, усаживая меня на землю и начиная заплетать мне косу.

– Бабушка, а вы, наверное, давно в этом селе живете? – осторожно спросила я.

– Да я тут еще при батюшке Никиты Ивановича, упокой, Господи, его душу, жила и работу свою честно выполняла. Всех детишек в селе ко мне приводили, пока их родители урожай растили да собирали. Вот я так всю жизнь чужих детушек и растила, раз Господь своих не дал. И Никиту Ивановича еще с малолетства помню! Хороший был мальчишка, добрый! Все столица эта, будь она не ладна, его погубила. Вернулся оттуда и начал людей ни за что, ни про что наказывать. Везде заговоры ему какие-то мерещиться стали. Прости, Господи, меня за такие слова, но нет сил уж смотреть на эти душегубства! – разоткровенничалась старушка, что было мне только на руку.

– А Ивана за что схватили? И куда утащили? – поспешно спросила я, чувствуя, что дело с косой уже близится к завершению.

– Какого Ивана? А… Василия кузнеца сын. Так того уж и пороли, и палками колотили. Лежит мальчишка в сарае сейчас у Никиты Ивановича. От лихорадки, да от ран скоро Богу душу отдать может! – всплакнула старушка.

– А где сарай то тот, бабушка? – вскочив, спросила я.

– Да прямо иди по дороге и скоро на двор Никиты Ивановича и выйдешь, забыла, что ли?

– Да, бабушка, забыла! Спасибо Вам большое! – быстро выпалила я и побежала дальше.

Дорога вскоре действительно вывела меня на широкий двор, который был намного богаче, чем все увиденное мной ранее. Посреди двора возвышался большой двухэтажный дом, украшенный резными фигурами. Рядом с домом находились загон для свиней и коров, стойла для лошадей и многое другое. Все было новое и чистое, даже загоны, в которых содержались животные. И только в самом дальнем углу двора стоял старый, покосившийся дом, который, казалось, вот-вот рухнет. Я тихонько подошла поближе к нему и спряталась за лежащий рядом стог сена.

Рядом с сараем, а это был именно он, кто-то разговаривал между собой.

– Петька, ну пойдем уже выпьем. Душа горит! – уговаривал один другого.

– Да я сам не прочь. Только как мы этого то без караула оставим. Никита Иванович если узнает, то мы с тобой на его месте валяться будем!

– Да не узнает никто. Куда этот болящий денется, он уж не жилец, помрет как пить дать!

– Ну ладно. Пойдем выпьем по чарочке и вернемся.

Было слышно, как два любителя выпить удаляются в другую сторону, поэтому я, воспользовавшись моментом, прошмыгнула в сарай.

Открывшаяся моим глазам картина была ужасающей. Ваня лежал посреди сарая и на нем просто не было живого места. Повсюду виднелись кровоподтеки и ссадины. Более или менее целой была только голова: видимо по ней не били, боясь зашибить сразу насмерть. Я дотронулась до его лба: однозначно жар. И что делать? Как ему помочь?

Я приняла решение переместиться обратно домой и взять из аптечки заживляющую мазь, жаропонижающее и воды с тряпками, а потом вернуться сюда обратно. Так, наверное, делать нельзя, но это был единственный вариант помочь Ване. Через несколько минут, я уже вновь сидела в этом сарае, но уже с необходимыми лекарствами. Я кое-как обтерла Ваню мокрой тряпкой, чтобы убрать кровоподтеки и потом нанесла на раны мазь.

– Это снова ты. Даже помереть спокойно не дашь – хриплым голосом сказал Ваня, который ненадолго пришел в себя.

– Конечно не дам. Ты еще поживешь – сказала ему я, заставив его выпить воды, в которую добавила жаропонижающее, пока он еще был в сознании. Через некоторое время его перестало лихорадить, и он уснул. Охранники сарая так и не вернулись, поэтому я спокойно провела здесь всю ночь. Под утро меня все же сморило, и я ненадолго уснула, когда же я проснулась, то Ваня уже не спал.