– Зигмунд! Вернись!
Но тот уже не отвечал и, по всей видимости, уже пытался найти проход к спасательному отсеку.
Джонсон ринулся было вдогонку, но Ладимир остановил его:
– Времени нет. Нам еще до орудий добраться.
Они развернулись и побежали по коридору.
– Сука! – выругался в коммуникаторе Соболев. – Если он сюда доберется, я лично его расстреляю. Недаром коммуникатор выключил. Что теперь делать?
– Ничего, действовать, как и решили. Выпустишь первые две шлюпки пустыми.
– Я лучше туда этого повара засуну.
Ладимир не ответил. Они с сержантом снова стали блуждать по коридорам, ища пути к турелям.
Наконец добрались, до одной. Шлюзовая дверь оказалась заблокирована, но пневматика работала и доступ к первому орудию получили.
– Одна есть. Джонсон, располагайся.
Сержант, молча проскользнув мимо своего командира, занял место в кресле наводчика и положил ладони на рукояти управления, а пальцы на клавиши гашеток.
– Не активируй, пока я не займу место, – сказал Ладимир. –Справишься?
Джонсон поднял раненую руку и пошевелил пальцами.
– Понял, – кивнул Лад.
Скрытая за бортом кабина управления представляла собой сферу с закрепленным в центре, на системе гироскопов, креслом стрелка. Обзор производился с помощью вогнутого девятисегментного проекционного монитора, колпаком висевшего перед креслом. Саму турель закрывали броневые ставни, когда они раскроются и два вращающихся ствола выдвинутся в боевое положение, на экранах стрелка запустится программа определения и захвата целей.
– Эй, лейтенант, – окликнул Джонсон, когда Ладимир повернулся, чтобы уйти.
– Да?
– Друзья зовут меня Элиот. – Сержант протянул ему руку.
– А меня – Лад.
Обтянутые скафандрами руки соединились в крепком пожатии.
Мужчины кивнули друг другу, и лейтенант продолжил поиски еще одной турели.
– Ну что, Лад? – с волнением спросил Соболев.
– Сейчас, Артем. Почти добрался.
– Ты правда успел выпустить буй?
– Да.
– Может, получится продержаться?
– Вряд ли…
Ладимир возился с замком, который никак не хотел открываться.
И в этот момент корвет задрожал в очередной раз.
– Они стреляют! – воскликнул Соболев.
– Лейтенант, я начинаю! – заорал Джонсон.
– Да открывайся ты! –Ладимир, нервными движениями вскрывал замок.
Ему надо было успеть. Он ДОЛЖЕН успеть.
Словно поддавшись его мысленному натиску, пневматика наконец сработала, и шлюз отъехал в сторону.
– Вижу их! – со злобой произнес сержант. – Лад, я начал! А-а-а…
И тут же зарычала, выплевывая свою смертоносную начинку, турель Джонсона. Ладимир рывком забросил себя в кресло наводчика, стукнул кулаком по кнопке активации, одновременно другой рукой застегивая крепежные ремни на поясе и груди.
Ставни разошлись, турель выдвинулась в боевое положение, мониторы перед Ладом запустились, передавая картину необъятных просторов космоса.
Три корабля рудианцев кружили вокруг неподвижного корвета, отдалялись от него и снова налетали, играя, как пресытившийся хищник с еще живой добычей. Справа, дальше по борту, турель Джонсона провожала их полет огненными росчерками.
Ближайший к лейтенанту корабль противника как раз пролетел мимо и подставил свою корму под огонь его пушек.
Лад быстро захватил цель в перекрестие и с яростью и азартом выпустил длинную очередь по рудианцу.
Плазменные лучи попали в мерцающие багровым светом дюзы. Корабль завертелся, и его стало сносить прочь от корвета. Но два других разошлись в стороны, развернулись и полетели на изувеченный сторожевик, осмелившийся огрызаться.
