– Это не так и сложно. Ты быстро сообразишь, что к чему, – танкист подумал, что она отказывается от неуверенности или смущения, но дело было не в этом.
– Не надо, – повторила эринианка, – Я уже не такая, как прежде.
– А какая?
– Нездоровая, – Эгина погрустнела.
– Если ты песок целый день кидать можешь, значит и с управлением должна справиться, – не понимал, в чём заключается её нездоровость Локлир. Копательница помотала головой и бросила чайный пакет в костёр, полетели искры.
– Ладно, можешь ничего не объяснять, – перестал настаивать Лок. Молчать было неудобно, и он продолжил: «К зиме строительство, наверно, заморозят. Тёплые вагончики вряд ли найдутся. Вот и думаю, куда бы мне податься. Возможно, мне предложат стройку охранять. Для одного-то тёплую бытовку раздобудут… должны бы. А если нет? На лесоповал-то не очень хочется, не люблю я деревья рубить».
– Но ведь рубишь, – заметила ему Эгина.
– Нет, таскаю только, – уточнил Локлир, – А кому на другой лесосеке будет нужен мой тягач? Там свои есть. Предложат топором махать, ну, или бензопилу дадут по-нынешнему. Шума от них, как от мотоцикла. Любишь мотоциклы?
– Любила.
– Свой был?
– Не совсем свой. Папашин. Он его продал за пару бутылок, – когда-то Эгину огорчал этот факт, но теперь у неё появились другие проблемы, и о мотоцикле она начала забывать.
– Типичный случай, – отнёсся к услышанному осудительно Локлир. В сёлах Эринианы мотоциклы являлись основным средством передвижения. Они имелись практически у каждого и, как правило, находились в плачевном состоянии. Часто один мотоцикл собирали из двух-трёх других. Многие были без номеров, несколько раз перепроданные и пересобранные, с облезшей краской и порванными сидениями.
– Он был синий, без царапин и ржавчины, перебранный, – добавила Эгина, чтобы её собеседник не думал, что она жалеет хлам, – Со всеми фонарями. И документ на него имелся, – даже если бы мотоцикл был изрядно потрёпан, ей всё равно было бы жаль с ним расстаться.
– И отдал? – Локлир не одобрил. В разговоре возникла пауза. Танкист продолжил бы мототему, но у него никогда не было своего мотоцикла, как и собственного автомобиля или другого личного транспорта: «Ты к зиме обратно в город поедешь?» – вернулся он к тому, с чего начал.
– Нет, – односложно ответила Эгина, попивая чай.
– Ну, не здесь же останешься?
– Нет.
– На даче зимовать будешь? – догадался Лок.
– Да. Вроде того, – помедлив, подтвердила Эгина.
– Стало быть, деньги на зимовку зарабатываешь? Летом работаешь, зимой отдыхаешь?
– Да.
– А что? Неплохо, – Локлиру такой вариант понравился, – Тут, конечно, совсем немного платят, но, если не жировать, до следующего сезона хватит. Ты, как вижу, некапризная, экономная. Ну, я тоже непривередливый. Если зимой работы для меня не найдётся, придётся искать недорогое жильё. Не знаешь, где такое взять?
Эгина не ответила на этот вопрос: «Зачем тебе? Ты в своё возвращаться не хочешь?» Лок вздохнул, задумавшись над ответом: «Видишь, ли… у меня, как бы своего собственного и нет. Родители уже давно в дачный дом перебрались, а квартиру мне с сестрой оставили. Беречь велели. Сестра в другой город на заработки подалась, выписалась и у кого-то там прописалась. Ясное дело, я другую квартиру и не стал пытаться покупать. Деньги в ремонт вкладывал, а сестра, спустя несколько лет, вернулась. Родители тут и стребовали с меня подпись, чтобы её обратно в квартиру прописать, а она мирно соседствовать не может, не хочет. Всё меня в чём-то обвиняет, жалуется им, хотя сама полный бардак в доме устраивает. Слов нормальных она не понимает. Ну, я и решил, что лучше по стране колесить, чем её визготню слушать, – он заметил, что последнее предложение привлекло внимание Эгины, – Ну, ты плюнь, да забудь. Такие истории – не редкость. Зачем о неприятных вещах говорить? Давай, лучше о прекрасном».
