– Я заварю чай с мятой… – продолжила я. Во мне жила надежда, что Андрей перестанет пить и возьмется за ум. Возможно, рождение ребенка заставит его посмотреть на свою жизнь под другим углом. Дети – это ответственность.
Андрей продолжал сверлить меня глазами, ожидая, что я сдамся и побегу в магазин за бутылкой. Но я не собиралась этого делать, не смотря на то, что побаивалась его.
Он медленно поднялся со стула. Очевидно, незажившие швы мешали делать резкие движения, которые были так привычны для него. Андрей сгреб обратно свои деньги и вышел из кухни. В прихожей свекровь и Настя продолжали обсуждать сложившуюся ситуацию. Я все-таки решила заварить чай с мятой. Он пригодится сейчас не только Андрею.
– Побесится и успокоится, – сказала мать, заходя на кухню.
Настя села за стол, жалобно глядя на нее. Я не первый раз видела эту девушку, и знала ее непокорный характер, то что сейчас она демонстрировала, либо показательное выступление, либо игра гормонов. Все-таки беременность меняет людей, заставляет их пересматривать свою жизнь и привычки.
– Останешься здесь, – сказала свекровь Насте, одобрительно посмотрев на меня, когда я разлила всем чай, – притретесь. Все нормально будет. Никуда не денется. Пора уже за ум браться.
– Вы такая добрая, – ответила Настя, растирая по щекам слезы.
– Я знаю. И страдаю от этого. Таня не даст соврать, всем готова помочь. Вот и ее тоже пустила, живет как у Христа за пазухой. Не каждая родная мать так сделает.
Я кивнула, взяла чашку с чаем и вышла из кухни. Сережа помчался в нашу комнату, а я остановилась около двери Андрея. Постучав, я вошла. Он лежал на кровати в темноте. Я поставила чашку на стол, зная, что он не просил и вряд ли оценит мой поступок. Я сделала его от души. Андрей громко вздохнул, а я, не говоря ни слова, поспешила уйти.
***
– Когда Илюшка приедет? – спросила меня свекровь, заходя в нашу комнату без стука в тот момент, когда я укладывала Сережу на дневной сон.
– Скоро, – соврала я, хотя не была до конца уверенна, что он вернется.
– Звонить я ему боюсь, он всегда кричит, что на работе нельзя разговаривать по телефону. А квитанции уже надо оплачивать. Я здесь почти не живу, сама знаешь. Вы и готовите, и стираете, и моетесь… кто платить-то будет? У меня денег нет.
– Я скажу Илье, – снова соврала я, даже не собираясь звонить мужу. Я не хотела быть навязчивой. Разлука пойдет на пользу нашим отношениям, так Илья быстрее соскучится и приедет.
– Завтра последний день. Я и так сама на почту хожу, в очереди с квитанциями стою, вас не напрягаю.
Я кивнула. Есть более доступные способы оплачивать коммунальные платежи, но свекровь не желала их признавать, считая, что на почте гораздо надежнее.
У меня были деньги, которые я получила в ломбарде за цепочку, но если я сейчас отдам их, то мне будет сложнее выкупить ее назад. Я сокрушенно ломала голову, пытаясь принять наиболее верное решение.
Сережа никак не хотел засыпать, видимо он чувствовал мое напряжение. Дождавшись, когда сын уснет, я отправилась на кухню. На столе лежали квитанции, я прикинула, какая сумма получилась в итоге и едва не разрыдалась. Обычно Илья отдавал деньги матери сам, меня эти вопросы никогда не касались. Что ж. Пора спускаться с небес на землю.
Сегодня в квартире случилось пополнение. Переехала Настя. Она по-хозяйски принесла свои вещи в комнату Андрея, и он тут же ушел. Пока я рассматривала квитанции, будущий отец вернулся. Судя по тому, как Андрей пытался открыть дверь, он уже изрядно выпил. Я поспешила впустить его, пока не проснулась свекровь. Тогда непременно будет скандал, и Сережа может заплакать.
