Ужин был немного проще вчерашнего. Пожалуй, на один вид салата было меньше. И вместо жареного мяса была курица. Обстановка за столом установилась непринужденная и дружеская – все уже перезнакомились друг с другом и освоились. Из кухни все быстро перебрались ближе к бане: к появлению распаренных мужчин в беседке уже был накрыт небольшой столик. Они с удовольствием продолжили прерванную трапезу. В свою очередь Вика и Ира ушли в баню: мой отказ присоединиться был воспринят не очень благожелательно, однако, они сильно не настаивали.
Пока они отсутствовали, Кирилл принес из дома гитару и начал наигрывать простенькую мелодию. Саша указывал ему на неправильные аккорды, хотя я до текущего момента даже не подозревала, что он умеет играть на гитаре. Дмитрий вертел в руках стакан, потом поднял глаза на меня. И там их и оставил. Я была уверена, что он смотрит куда-то сквозь меня, задумавшись. Но когда я сместилась в сторону, его взгляд переместился вслед за мной. Я ответила ему таким же пристальным взглядом. Он опустил глаза.
– О! Это просто потрясающе! – довольная Ира плюхнулась на скамейку рядом с Кириллом, отодвинув гитару.
– Полностью с тобой согласна! Как второе рождение! – заохала Вика, прижимаясь к Дмитрию. – Вы много теряете! Очень советую все-таки сходить в баню! Сейчас уже можете сходить без нас, стесняться некого.
– Варюша у меня не фанат бань и саун. – с улыбкой заметил Саша.
– Да Варюша, как я посмотрю, у тебя не фанат вообще ничего. Ни бань, ни гор, ни прогулок, ни семьи, ни компаний, ни веселья. Вы все с ней носитесь, как с принцессой! – Перебила его Вика. – Вам хоть что-нибудь в жизни нравится, Вы когда-нибудь бываете довольны?! – повернулась она ко мне.
Дмитрий со звоном поставил стакан на стол, при полном молчании сидящих за столом это прозвучало как выстрел. Вика напряглась. Дмитрий буравил ее висок взглядом.
Я медленно встала из-за стола.
– Я прошу прощения, что испортила Вам отдых своим стремлением выделиться из толпы.
Затем вынула из уха миниатюрный слуховой аппарат, положила его на стол, круто развернулась на пятках и, держа спину как можно прямее, ушла в баню. По пятам за мной шла тишина. Закрыв за собой дверь, я съехала по ней на пол. И разревелась. Такой униженной я себя не чувствовала очень давно…
Накануне вечером мы с Дмитрием так и не договорились о поездке, поэтому я действовала согласно его словам, что выезжаем рано утром. Для меня это было бы более, чем удобно: мне было до безумия стыдно и страшно появляться перед остальными после вчерашнего. Я сидела в бане очень долго, пока не почувствовала, что все разошлись. Мне было о чем подумать, пока я ждала. Свой слуховой аппарат я обнаружила на прикроватном столике. Видимо, Саша его туда положил, чтобы я не потеряла. Он не спал, когда я пришла. Он хотел было меня утешить, сказать, что все нормально. Но я попросила дать мне время. Он не возражал.
Утром, при полном параде, я спустилась вниз и устроилась на крыльце, настроившись, что Дмитрий может и забыть про поездку, и передумать, и отложить ее на более позднее время. Однако, буквально через мгновение он выглянул из машины:
– Доброе утро! Вы… ты сегодня разоспалась. Думал, уже не едем никуда. – он улыбался. – Если ты готова, можем ехать. – Он открыл пассажирскую дверь и жестом пригласил в машину.
Я с облегчением выдохнула, взяла свою сумку и почти бегом устремилась в машину. Почему-то Дмитрия я не боялась: я чувствовала, что он не поднимет тему вчерашнего вечера, даже не намекнет о произошедшем.
