– Ребёнком уехал я с отцом своим в края далёкие и только сейчас возвращаюсь на родину, – не стал вдаваться я в подробности.
– Пытался Алтынбек договориться с князьями русскими о совместном отпоре монголам. Перемирие даже на шесть лет купил за струги с зерном и мрамором, коим Юрий Владимирский вымостил полы в церкви Владимирской Богородицы. А когда подступил Батый к границам Булгарии, отправил Юрий на помощь десять тысяч дружинников под водительством сына своего Всеволода. Было это четыре лета назад. Шёл и я с тем войском, вёл дружину малую нижегородскую. Дошли мы до города Буртаси здесь узнали, что отбился от Буту-хана Алтынбек, ушли монголы.
Уйти бы и нам восвояси, ан-нет, – усмехнулся Гази. – Одолела алчность княжьего сына.
– Неужто ничего не добудем мы в походе этом? – обратился он к воеводам муромского и рязанского полков. – Харчей да корма лошадиного извели мы изрядно, пристало ли нам из похода воинского в убытках домой возвращаться?
– А что ты хочешь предложить нам, княжич? – спросили его воеводы.
– Давайте пограбим город буртасов, возьмём зипунов, да полону с рухлядью. Вот и будет нам прибыток, – сказал тогда Всеволод.
– И что? Пограбили? – спросил я. Удивлению моему не было предела. Вот ведь выдают предки!
– Я пытался образумить молодого княжича, что негоже грабить Буртас. Союзники они нынче наши. Ну, куда там! Загорелись глаза у воевод, согласились они со Всеволодом. Стали они жечь да грабить, а я со своей тысячей нижегородцев отошёл к крепости Саран6.
– Что же было дальше? – поторопил я замолчавшего булгарина.
– А что дальше, – вздрогнул тот, погрузившись было в свои мысли. – Буртас они взять не смогли, а тут и Ал- тынбек с войском нагрянул. Посёк он русское войско изрядно. Мало кто возвратился. Пришлось мне дружину нижегородскую домой отправлять, а самому уходить к монголам. Понял я, что не сварить мне каши с Юрием. Да и не простил бы он мне того, что уклонился я от сечи и оставил княжича одного супротив Алтынбека. А ты говоришь о союзе. – Ухмыльнулся Гази. – С кем союз-то? Только отворотишься, как союзники в спину нож вонзят. Правильно сказал пророк, что если Аллах желает кого-то наказать, то он отнимает у него разум. Отольются теперь князьям Владимирским их глупости.
– И не только им, – произнёс я.
Я начинал понимать, почему монголы так легко завоевали Русь. Не было согласия не только между князьями, но и международная политика была не ахти. Вернее, её не было вовсе. Всё делалось для того, чтобы отворотить от себя потенциальных союзников. Мораль в те времена была совершенно иной. Значитнужно было русским князьям монгольское иго, ибо только оно сплотило Русь на борьбу с захватчиками. Видимо так определено Богом, что только через боль и страдание русский человек способен понять истину. А поняв её, он становится неудержимым.
– Внимание! – донеслось от головы колонны, и мелкая рысь лошадей замедлилась.
– Дошли, – выдохнул, не вмешивавшийся до сей поры в наш разговор, Диландай.
Ехавшие впереди нас Бурундай и Тань Я пришпорили лошадей и устремились вперёд. Мы поскакали следом.
«Интересный собеседник этот булгарин, – думал я, не упуская из виду покачивающуюся спину принцессы. – И жизнь помотала его как следует. Такое только в приключенческих романах следует описывать. И предателем зря поспешил его определить. Такова мораль тогдашнего общества».
Скакавшие впереди остановились.
