Зловещее почтовое отправление все еще лежало этажом ниже, на конторском столе. Сержант Эквензи впустила еще двоих подчиненных Уордла: один фотографировал, второй вел переговоры по мобильному, когда мимо прошел их начальник с частным детективом. Полицейские проводили Страйка любопытными взглядами: он добился относительной известности, но вместе с тем успел насолить многим коллегам Уордла.
Закрыв за собой дверь кабинета, Страйк с Уордлом сели за стол друг против друга. Уордл открыл чистую страницу блокнота:
– Итак, известен ли тебе любитель расчленять трупы и по кускам рассылать частным лицам?
– Теренс Мэлли, – после небольшой заминки ответил Страйк. – Для начала.
Уордл не стал ничего записывать и только воззрился на Страйка, занеся ручку:
– Теренс Мэлли по кличке Диггер?
Страйк кивнул.
– Из харрингейской банды?
– А ты знаешь других Теренсов Мэлли? – Страйк начал раздражаться. – И сколько среди них любителей отправлять по почте расчлененку?
– Черт возьми, неужели ты пересекался с Диггером? Какими судьбами?
– Во время совместных рейдов с полицией нравов, в две тысячи восьмом. Он наркоту толкал.
– После той облавы его и закрыли?
– Точно.
– Ё-моё! – вырвалось у Уордла. – Вот же и ответ, да? Этот перец – больной на всю голову, только что освободился и пасет половину лондонских проституток. Впору пройтись землечерпалкой по Темзе – поискать остальные части тела.
– Загвоздка в том, что я давал показания анонимно. Он не мог знать, что закрыл его именно я.
– У них повсюду глаза и уши, – возразил Уордл. – Харрингейская группировка – это же чистой воды мафия. Ты слышал, как он послал Иэну Бевину отрезанный член Хэтфорда Али?
– Да, я в курсе, – ответил Страйк.
– Так про что там в песне поется? Про урожай какой-то долбаный…
– Вот это меня и настораживает, – с расстановкой произнес Страйк. – Для такого баклана, как Диггер, слишком тонко… наводит на мысль, что это мог быть один из троих других.
Four winds at the Four Winds Bar,
Two doors locked and windows barred,
One door left to take you in,
The other one just mirrors it…
Blue Öyster Cult. «Astronomy»[10]
– То есть ты знаешь четверых, которые могли прислать тебе отрезанную ногу? Четверых?
В круглом зеркальце у раковины, над которой сейчас брился Страйк, отражалось перекошенное от ужаса лицо Робин. Полицейские наконец-то увезли ногу, Страйк объявил, что на сегодня дела окончены, и Робин сидела со второй кружкой чая за кухонным столом у него в мансарде.
– Если совсем честно, – сказал он, соскребая щетину с подбородка, – то всего лишь троих. Думаю, напрасно я приплел сюда Мэлли.
– Почему же напрасно?
Робин услышала историю его краткого знакомства с этим рецидивистом, которого в последний раз упекли за решетку не без участия Страйка.
– …поэтому Уордл теперь считает, что меня вычислила харрингейская группировка. Но я вскоре после дачи показаний отбыл в Ирак, и мне неизвестны случаи, чтобы офицер специальной разведки засветился из-за участия в судебном процессе. А кроме того, текст песни – это Диггеру не по уму. Такие изыски – не его уровень.
– Но на его счету есть расчлененные трупы? – спросила Робин.
– Насколько мне известно, один… но имей в виду: тот, кто расчленил труп, – не обязательно убийца, – рассуждал Страйк. – Нога могла быть отсечена от уже имевшегося трупа. Могла быть ампутирована в больнице. Уордл прояснит эти вопросы. Пока нет результатов экспертизы, нам остается только гадать.
