«Этот пострадавший еще крепким оказался, а то в соседнем уезде один с ума сошел, только повторяет „Нечистая сила! Нечистая сила!“. А какая же это нечистая сила?! Вот мужика как избили! Нечистой силе нет нужды кулаками махать. Думаю, что сила была вполне земная, только грабят с выдумкой. Может, одеваются во все белое, в простыни там заматываются…» – рассуждал Петр Андреевич.
Пришел врач Иосиф Исидорович Кауфман. Интересно, встал посреди ночи, а выглядит бодрячком, словно у себя в кабинете. Жил он недалеко от Петра Андреевича, на той же Малой Мещанской улице в двухэтажном доме. Этот дом в пять окон с небольшим ажурным чугунным балконом знал практически каждый житель Касимова, ибо всегда и абсолютно каждому можно было прийти сюда за помощью.
Земский врач Иосиф Исидорович Кауфман был одним из лучших представителей земской медицины. Родом он был из Одессы, но судьбе было угодно отправить его на учебу в Санкт-Петербургский университет, где он учился на медицинском факультете, а потом забросить в рязанскую провинцию, где он верно и преданно служил многие годы делу здравоохранения, снискав заслуженное уважение и благодарную память касимовцев.
Кауфман был не просто прекрасным диагностом, он был человеком с большой буквы, который пришел в медицину не за обогащением, а ради служения людям. Для него не было бедных и богатых, знатных и незнатных, для него были больные, то есть люди, которым нужна помощь, и он обязан ее оказать в силу данной клятвы. Кауфман самоотверженно рвался помогать даже самым обездоленным, был готов ехать в любую погоду к больному, даже если знал, что у него нет ни копейки. В то время медики чаще всего жили на доходы от частной практики, то есть, попросту говоря, на деньги, которые платили больные или их родственники доктору за медицинские услуги.
Кауфман брал деньги (если брал, иногда он просто махал рукой на попытку всунуть в руки медную монету, окидывая взглядом убогую крестьянскую избу), так вот он брал деньги, только если больной выздоравливал. К тому же он был сторонником медицинского просвещения, то есть рассказывал народу о здоровом питании, нормах санитарии и гигиены в домах. Также искренне он был готов помогать делу правосудия. И сейчас медик как должное воспринял ночной вызов в полицейский участок.
– Так, что у нас здесь? – врач ловко начал осматривать больного, попутно утешая его: – Жив остался, это уже замечательно. Все органы целы, руки-ноги целые. Конечно, картины с вас, любезнейший, пару недель писать нельзя, но ничего, все заживет. Деньги чай не последние забрали? Деньги – дело наживное, тем более, я понял, что вы на ногах крепко стоите, у вас свое дело. Самое главное – живы, почти здоровы.
Врач промыл раны, забинтовал голову, даже накапал какой-то пахучей жидкости, чтобы привести в порядок нервы пострадавшего. После этого Железманов отвел его в сторонку:
– Спасибо, Осип Сидорович (крестьянам было сложновато выговаривать «Иосиф Исидорович», поэтому они начали называть его на более привычный манер, что стали повторять и более образованные касимовцы). Как он? Сильно пострадал?
– Да не очень. Били его несильно, желания убить не было. Когда хотят убить, бьют по-другому. Поверьте мне как врачу. Я многое видел, в том числе и тех, кого действительно хотели убить. А здесь… Так… Просто хотели, чтобы он не мешал отобрать кровно нажитое.
