– О, Боже… – прошептала.
Звякнул засов двери, вошла камеристка. Заметив Анию, подняла брови, удивившись.
– Вы уже не спите?
– Вам хватает совести приходить сюда? После того, что вы сделали…
– А что? – Женщина пожала плечами. – Я предупреждала вас, но вы же не слушали меня. А я знала, что вы встречаетесь, я даже видела, как вы обнимались на лестнице, ещё тогда, перед Рождеством. Но я никогда не успевала сообщить милорду, чтобы застать вас вовремя на месте преступления. Вы всё время так быстро разбегались, что я могла только сама застать вас. Но на этот раз мне удалось. Теперь вы не отвертитесь, теперь все знают о том, что вы – обманщица.
Ания долго молчала, стиснув зубы, как же хотелось ей вцепиться в это самодовольное лицо, но она пересилила себя и смогла спросить:
– Где сейчас барон Орвил?
– Откуда я знаю? Этого никто не знает. Я же ушла с вами вчера, а потом барон собрал всех слуг и горничных, кто хоть что-то знал об этом, и предупредил, чтоб все молчали. Даже если вы сейчас спросите хоть кого-то, все будут молчать. – Многозначительно повела плечом.
– Скажите мне, он хоть жив? Просто «да» или «нет»? Что вам стоит? Вы и так уничтожили меня…
– Я ничего не знаю.
– Неправда! Вы всё знаете! Вы всюду суёте свой нос!
– Я не знаю, но, даже если бы и знала, я всё равно не сказала бы вам ни слова.
– На вашей совести жизнь человека и, может быть, даже не одного… – прошептала потерянно.
– А у вас вообще нет совести. Вы предали своего супруга, вы предали брак, о какой совести можно говорить? – Ания усмехнулась, а камеристка продолжила: – Вы даже сейчас бесстыдно сидите в его одежде, тоскуете, поди, жалеете, что вышло не по-вашему.
– Бог накажет вас… – опять прошептала.
– Может быть, а вас уже наказал.
Ания помолчала, но потом всё же спросила:
– Где баронесса Дорг? Позовите её.
– Она не сможет прийти к вам, она занята. Сегодня утром барон попросил их покинуть Дарнт, и она, я думаю, сейчас собирает вещи. За вас некому заступиться, так что… – Пожала плечами.
– А вы зачем пришли?
Кора усмехнулась.
– Барон послал меня посмотреть, как вы?
– А-а, – Ания впервые улыбнулась сухо, – проверить, не сдохла ли я ещё здесь и не вздёрнулась ли на потолочной балке? Так, да? Так вот идите и передайте ему, что он не дождётся! Я не собираюсь умирать, он не дождётся! Слышите меня? Убирайтесь отсюда! – Она резко поднялась и пошла камеристке навстречу. – Не дождётесь моей смерти! Никогда! Никогда!
Камеристка шарахнулась от неё к двери.
– Вы сошли с ума!
– Убирайтесь!
За камеристкой закрылась дверь и засов. Ания снова осталась одна. «Не дождётесь! Не будет этого никогда! Будьте вы прокляты!»
Весь этот день она провела одна. К ней никто не приходил, никто так и не затопил камин, никто не принёс ей есть или пить, не приходил врач, все словно забыли о ней. К вечеру в комнате стало ещё холоднее. Ания весь день пила воду из кувшина для умывания и лежала на кровати, подтянув колени, молилась и проваливалась в сон без сновидений.
А вечером, уже в темноте, к ней пришёл барон Элвуд, разогнал полумрак единственной свечой в подсвечнике и долго рассматривал фигуру Ании, сидящей на кровати. Он видел и камзол сына, и румянец болезни на щеках, и упрямый взгляд серых глаз.
– Ты ещё не околела здесь?
– Не дождётесь… – прошептала.
Барон усмехнулся и понизил голос.
– А если я пошлю к тебе верного человека с петлёй, а утром ты удивишь всех своим самоубийством?
