Решительно черканув лезвием, я вытянул у фигурки напарника руку и пририсовал полузадушенного харра. А что, получается символично. Сразу видно, мы суровые ребята, а когда нервничаем, сразу принимаемся душить кур. А кур – в ощип. И пусть знают, что так будет с каждым, кто не купит у нас пылесос.
Нацарапав ещё один крохотный цветок с порхающей бабочкой, рядом скромно нарисовал себя любимого. Отступив на шаг, залюбовался работой. Какой фундаментальный труд, честно даже не ожидал! Давненько я так не развлекался, с самого детства. Кстати, а ведь дома до сих пор где-то мои самые первые фломастерные каракули валяются. Всё равно, обалденно, грандиозно, потрясающе, шедевр! Оказывается, во мне пропадал истинный художник-эксгибиционист. Нет, этот, как его, экспрессионист! Хотя какая мне разница, всё равно без трусов бегаю. Практически почётный нудист. А что, мне теперь всё можно, я Дикий. Как там? Я ужасный серый волк и в поросятах знаю толк, бррррррр!
Ладно, что-то отвлёкся, теперь добавим главное, собственно для чего всё это и затеял. Недалеко от своей фигурки нарисовал последний штрих – богомола с двумя огромными яйцами в клешнях. По-моему кратко и понятно, этот крякозяблик однозначно свидетельствует о том, что волнующий факт передачи заложников состоится только на свежем воздухе, и точка. Это и ослик сразу поймёт.
– Ферштейн? – повернулся я богомолу, постучав ножом по рисунку.
Противник явно озадачился. Покрутив головой то на меня, то на яйцо, то на рисунок, робко сделал шаг вперед.
– Смотри, наслаждайся! Понравившиеся куски полотна даже можно купить! Кстати, недорого возьму, – приободрил я, предусмотрительно забирая яйцо и отходя подальше.
Богомол подошёл к рисунку почти вплотную. С минуту безмолвно изучив шедевр, повернулся ко мне. Молчит, искусствовед. Похоже, потрясён масштабностью сюжета. Ха, ну ещё бы, это ж настоящий раритет. Абстракционизм! Вытянув клешню вниз, враг показал на яйцо и что-то проскрежетал. Вот наивный дядя, думает я по-богомольи соображаю.
– Совершенно верно, получите назад все два своих яйца в целости и сохранности. Но только на борту самолёта и за десять миллионов евро каждое, – на всякий случай на немецком, вежливо улыбаясь, подтвердил я. – Но деньги вперёд, перечислите на пластиковую карту бумажными купюрами по пять центов, и не говорите мне, что у вас финансовый кризис и банк сейчас закрыт!
Богомол односложно хрюкнул в ответ. Спокойно развернувшись ко мне спиной, отошёл метров на десять и начал исполнять сложный танец. Приседая и подпрыгивая, замахал лапами и защёлкал челюстями. Ясно, фермер ведёт сложный переговорный процесс с руководством. Ну, это дело традиционно долгое, пусть докладывает.
Я развернулся и побрёл к напарнику. Сцена почти не изменилась, только парализатор на полу, да и Харыч печально сник и почти не трепыхается.
– Неужели договорился? – удивлённо поинтересовался Тро, кивая в сторону колонны.
– Пока не знаю, оно там с кем-то разговаривает, – присев на корточки, пояснил я, равнодушно откладывая яйцо в сторону. Может не отдавать? Добавлю в свою коллекцию Фаберже. Да и яичницу опять же при случае всегда сделать можно, только хочу настоящую глазунью. Эх, зря вспомнил, теперь ещё сильнее есть охота.
– Ловко ты их остановил, я уже подумал, нас тут живьём съедят! – восторженно похвалил напарник, тут же сжав шею снова было встрепенувшегося харра.
