На уровне мечты. Поэзия XXI века - страница 5



Похоже, всё вокруг собралось плакать.
Несносно вязким холодом сквозит.
Брести в наплывах осени тоскливой,
Где липнет сырость, сверху морося.
Вобрав печаль природы молчаливой,
С собой разочарованность неся.
Как будто навсегда из жизни лето
Ушло, не попрощавшись, краски смыв.
Забрав с собой тепло и море света,
Случайно как-то малость обронив.

Закаты

В закатах есть смирения цвета.
Проходит красной нитью безысходность.
Бесследно исчезает суета,
Приоткрывает сущность мимолётность.
Когда почти придавлена к земле
Чуть видимая тусклая полоска,
В ней остаётся только, как в золе,
Всему простой итог, ни капли лоска.
Таинственный и тонкий переход
От света к тьме, где ночь на небосводе
Миров иных пространство распахнёт.
Предстанут звёзды в вечном хороводе.
То созерцая, много ли постиг?
По сути нам ведь так и непонятно,
Что наша жизнь, и кем дана на миг,
Вдаль в бездну уносящий безвозвратно.

Блеск луны

Блеск луны.
Свиты вместе угасшие звуки, срастаясь в одну тишину.
Сметены
краски дня, занавешены облаком смутным, у ночи в плену.
Поздний вскрик
потревоженной птицы, раздавшись внезапно, луга огласил.
Тут же сник.
Белый лик дальше ровно глядит, бледный отсвет разлил.
У земли
растворяет дыхание ровное лёгший дремучий покой.
Натекли
волны мягкой прохлады, сливаясь с равниной пустой.
Будет вид
этот тысячи раз в проявлении сущности прав.
В нём сквозит
мира вечный порядок, неясную гладь распластав.
Иногда
наше мироустройство я именно так для себя рисовал.
Холод льда,
но внутри силы рвутся наружу, предельно звенящий накал.
Строй размыт,
всё в одном перемешано, сгусток незримых страстей.
Образ скрыт,
но готов проявиться мгновенно, с детальностью до мелочей.
Мир затих,
усмиряя гудящий поток, пробегающих дней кутерьму.
Каждый миг
ощущаешь как таинство, прикосновенье к нему.
Марь плывёт,
заклубился туман, закрывая картины сплошным полотном.
Предстаёт
вид почти нереальным, куда-то скользящим безликим пятном…

Куст рябины

Куст рябины, осенью расцвеченный,
Полыхнул на диво в октябре.
На ветру, сполохами отмеченный
Ясный всплеск в тускнеющей поре.
Разметалось буйное горение.
Да тепла его не ощутить.
Нанеслось пустое наваждение,
Мой покой решило возмутить.
Бередит волнение невнятное,
Осветилось яркостью живой.
Растеклось сияние отрадное
Проявило смысл картин иной.
На природу лёгкое взирание.
Только что-то всё же с ней не так.
Не придёт былое состояние.
На задворках одичалый мрак.
В чём причина радости растерянной,
Что смогу сейчас ей обещать.
Красоты, по осени отмеренной,
Никому никак не задержать.
Не прийти теперь назад ушедшему
Под игру холодного огня.
Хоть кусту, цвет пламени обретшему,
Обмануть неймётся всё меня.

Грустный клоун

Нет, я не шут совсем, скорее грустный клоун.
Улыбку на лице не стану рисовать.
Пускай украдкой дальше спрашивают, кто он,
Когда по виду не сумеют распознать.
Стараясь жизнь отобразить такой, как вижу,
Порой лишь грустное способен отразить.
Но верю всё же, ничего тем не принижу,
И никого ни в чем не буду подводить.
А если хочется над этим вам смеяться,
Совсем не вправе я кого-то осуждать.
Ведь каждый волен по себе определяться,
Нравоучением не стоит досаждать.
Но только грусть моя умножится, быть может.
Возьмусь, наверное, опять я за перо.
Мне всё покоя не даёт и сердце гложет
Печальный облик всем известного Пьеро.
С него мой образ где-то чуточку срисован.
Хоть я, конечно, не начну вовсю рыдать,
Но так же груз тоски внутри меня спрессован,
Восторга шумного нет мочи проявлять.