– Только я остался без подарка, – возмутился Курилин. – Сымай кроссовки! Видишь, мои башмаки на ладан дышат.
– Мне что же, босиком идти? – ответил парень.
– Живо! Иначе схлопочешь, – надвинулся на него Николай.
– Не смейте, не отдам, – слабо возразил тот.
– Тогда пошли в тамбур, поговорим, – приказал Курилин и насильно поволок за собой упирающегося подростка. В тамбуре в этот момент находился Чухта.
– В последний раз приказываю, сымай кроссовки! – угрожающе надвинулся Николай и велел своему тезке: – Открывай двери.
– Нет, как же я без обуви? – взывал к их совести Алим. – Не делайте этого, мне надо в Керчь.
– Пеняй на себя, – ответил Курилин и вместе с Чухтой столкнул сопротивляющегося парнишку через раскрытую дверь вниз, на насыпь из щебенки..
К счастью для Алима, поезд «Джанкой – Керчь» не курьерский, а тихоход со скоростью 40 – 50 километров, иначе бы последствия этого непредвиденного «десантирования» могли бы быть трагическими. А сбросили его на подъезде к станции Багерово. Придя в себя от ушибов, он проводил печальным взглядом последний вагон с красными светлячками огней, вскоре растаявших в темени ночи. С трудом поднялся и, не надеясь на какой-либо транспорт в столь поздний час, пошатываясь, побрел по шпалам.
Лишь через три часа добрался до железнодорожного вокзала Керчи. Обратился к кассиру и рассказал о случившемся. Был он без куртки с запекшейся на голове и лице кровью. Женщина вызвала «скорую помощь» и парнишку доставили в больницу. Впоследствии судебно-медицинская экспертиза констатировала, что у потерпевшего «черепно-мозговая травма в форме сотрясения головного мозга, ушибленные раны теменно-затылочной области головы, ссадины мягких тканей головы, нижних конечностей и поясничной области тела, повлекшие кратковременное расстройство здоровья». Сбросили ведь не на траву или в солому, а на жесткую насыпь, не задумываясь о последствиях для потерпевшего.
Между тем, почувствовав безнаказанность, войдя в раж, Чухта и Курилин подыскали очередную жертву. К тому моменту поезд после остановки в Багерово приближался к Керчи. В тамбуре они увидели парня.
– Гони деньги! – дохнув перегаром, потребовал у незнакомца Чухта.
– Нет, – ответил Тарас.
– Тогда загремишь под колеса, – пригрозил Николай, открыл дверь и подал знак Курилину.
– Вот берите, последние пять гривен, – отдал парень купюру, опасаясь осуществления угрозы.
– Не густо, – огорчился Николай. – Снимай рубашку, она мне сгодится.
Не исключено, что они раздели бы Тараса, но в тамбур неожиданно вошел его приятель, также студент, Михаил и смело заступился за товарища. К тому же поезд подошел к перрону конечной остановки, и грабители не успели совершить задуманное. Чухта с похищенной сумкой (ограбили они Алима на 347 гривен) с двумя корешами и двумя подругами высыпали на перрон… На часах, закрепленных на здании вокзала, было 19.4О.
Острая «бабочка»
В Керчи они намеревались устроиться на ночлег, неведомо где. Но на этом злодеяния не закончились. Разогретая градусами энергия требовала выхода.
– Нам надо еще где-нибудь раздобыть кожаную куртку, – заявил Чухта. Струков и Курилин его охотно поддержали. На улице Комарова в половине девятого вечера путь стаи пересекся с дорогой керчанина Алексея. В тот злополучный и последний для себя вечер, еще в полдень расставшись с супругой, он сообщил ей, что вернется до– мои к ужину. Заглянет мол в квартиру, где они не проживали, все ли там в порядке. Мало ли кто может залезть, домушники не дремлют. Однако ни к ужину, ни к полуночи Алексей так и не появился. Женщина прождала до часу ночи и, полагая, что он заночевал на своей квартире, легла спать. Но через три часа ее разбудила трель электрозвонка. «Наконец-то муж пожаловал», – подумала она и, подойдя к двери, спросила:
