– Хорошая версия, – кивнул, подумав секунду, контрразведчик. – К сожалению, тоже непроверяемая. И версия с динамитом тоже хорошая, причем меня она пугает.
– Вы параноик, – усмехнулась Демьяненко. – Во-первых, кому и зачем потребовалось взрывать гроб? А во-вторых, где он взял динамит?
– Динамит – это я так, образно, – контрразведчик махнул рукой. – Этих взрывчаток сейчас развелось столько, что не сосчитать и не отследить. А вот зачем – это вопрос посерьезнее. Так что, может, я и параноик, но проверить эту версию все равно придется.
– Проверяйте, – кивнул Романов. – Откровенно говоря, я не верю, что на борту завелся псих, который балуется со взрывчаткой. Да и она есть только в контейнере с геологическим оборудованием. Ах да, еще в контейнерах с оборудованием для горнопроходческих работ. И те, и другие опечатаны. Но проверить все равно нужно, мало ли, пренебрегать даже гипотетической угрозой не следует. Вы специалист – вам и карты в руки. Плюс, мы на виду, а вы – нет. Но вот как это удастся сделать – ума не приложу. Там мы все были, все толкались, и никто ничего не заметил.
– Да знаю я, – контрразведчик с досадой махнул рукой. – Сложно, конечно. Буду думать.
– Если что, обращайтесь в любое время дня и ночи. Но, думаю, стоит держать ваши соображения в тайне. Не стоит нервировать людей.
– Само собой, – кивнул ему контрразведчик.
– Ну, вот и ладненько. А теперь идите, нам с Ириной Васильевной через полчаса торможение начинать.
– Гм… А можно я останусь? Никогда на таких кораблях при маневрах не присутствовал.
Если контрразведчик хочет на что-то посмотреть, вряд ли он делает это из праздного любопытства. Скорее всего, он намерен оценить ходовые возможности корабля. К этому выводу пилоты пришли синхронно.
– Почему нет? Оставайтесь. Но только ничего не трогайте.
– Я что, похож на идиота? – в голосе контрразведчика прозвучали нотки обиды.
– Знали бы вы, сколько идиотов успешно притворяются нормальными людьми. Но все равно, хотя допуск к пилотированию у вас теоретически имеется, ничего не трогайте.
Контрразведчик кивнул и, допив свой чай, с интересом начал наблюдать за действиями пилотов. Хотя наблюдать там было, откровенно говоря, особенно и нечего. Тестирование систем – это только запустить соответствующие программы. Потом запуск автопилота, который в назначенное время, с точностью до долей секунды, включил тормозные двигатели. В глазах на миг помутилось – тяга двигателей наложилась на искусственную гравитацию, и на том все интересное, собственно, закончилось. Огромный корабль начал плавно замедлять свой бег через пространство, и длиться этот процесс должен был несколько суток.
Разумеется, это не было похоже на лихие маневры аэрокосмических истребителей. И на то, как тормозят военные корабли, – тоже. При сравнимых массах покоя запасы прочности полугрузового исследовательского судна и бронированного крейсера рознились принципиально, да и не ставилось конструкторам «Седова» задачи научить корабль «вальсировать». Торможение, как и разгон, проходил сравнительно неторопливо и даже скучно. Тем не менее, контрразведчик просидел в рубке еще с полчаса и лишь затем отправился к себе. После этого пилоты наконец вздохнули с облегчением – ощущать постоянно наблюдение за собой далеко не самое приятное чувство. Даже если ты первый после Бога.
– Ну, Ирин, а теперь что скажешь?
– Скажу, что он параноик. Но лучше параноик, чем разгильдяй.
