На земле и на небе. Том 1 - страница 16
– Саша, я все-таки хочу услышать от тебя ответ! Мне интересно знать, как мыслит молодежь. Так почему у человека есть ограничения в действиях, в умственном развитии? Кто или что ограничивает его? Каков его предел?
– Олег Борисович вы очень настойчивы! Только из уважения к вам, я вступлю с вами в диалог.
– Буду очень благодарен, – потирая руки, сказал профессор. – Думаю, аспирант кафедры микроэлектроники удивит заслуженного профессора физики!
– И так, я начну с предела человека. Возьмем тех людей, которые волей неволей рискуют жизнью. Бесспорно, в тот момент, когда они могут ее потерять, они осознают «ради кого», «во имя чего» и вообще сущность множества вещей, оставшись живым после первого такого момента, они уже бесспорно и явно осознают, что смысл жизни – любовь. Упрощенно – семья, Родина, и их производные. Их предел уже будет ясен – риск во имя…
– Так, чувствую зерно, – опустив голову, тихо сказал профессор. – Развивай.
– Если взять людей, которые просто преодолевают себя, делают то, что не делает основная масса людей, то, ставя вопрос о пределе, они, скорее всего в диалоге придут к выводу, что не знают его. Потому, что с каждым своим «достижением» они совершенствуют себя и доказывают себе и окружающим, что все возможно!
– Уже лучше! Продолжай.
– Простой мирный человек. Его последний предел будет связан со многими понятиями: совесть, эмоции, воля, сила и тому подобное. Все расплывчато и пенится, как мыльный пузырь. Чтобы понять и осознать свой предел, необходимо попасть, возможно, на время, в категории, обозначенные выше!
Профессор сидел, согнувшись за преподавательским столом. Он массировал свои мягкие руки, и, нахмурившись, смотрел в пол. Александр Вакулье, закончив свою речь, достал из кармана своей синей рубашки мобильный телефон и начал беспорядочно нажимать на кнопки. Тишина длилась не долго.
– Думаю, Александр из тебя выйдет толк, – сказал Олег Борисович, вставая со стула. – Давай оставим эту тему на завтрашний день. Я очень устал, да и поздно уже. Я могу тебя довезти до дома, но напоследок, прошу, скажи что-нибудь умное, то, что основано на твоих мыслях.
Александр уже надел пальто, взял портфель, но просьба профессора заставила его замереть. Он задумался на мгновение.
– Слышишь мой крик? Зачем жалеть сгоревший особняк, картина Рембрандта дороже – на нее смотрят дети! Зачем реветь, если не дали зарплату, природа вещей все равно не такая ограниченная! Мудрых людей не признают в обществе из-за глупых и не нужных несоответствий! Зачем смотреть в глаза, если ты знаешь, что желают тебе зла, пожелай добра – станешь сильнее!
– Хм, я ожидал другого ответа, – довольно ответил профессор. – Но ход твоих мыслей мне понравился. Выключай свет театрал, пойдем на стоянку.
Университет спал. Для одних это заведение храм науки, для иных – «обитель зла». Александр и Олег Борисович были последними, кто вышел из здания. Усталый охранник, ветеран афганской войны, на проходной опять не закрыл двери, так как в каждую его смену к нему приходят боевые товарищи. В своей тесной коморке, он распаковал большую пачку печенья и высыпал ее в глубокую тарелку. Увидев запоздавших работников университета, охранник накрыл мятой газетой семь чашек с чаем и тарелку с печеньем, словно испугался. Александр и Олег Борисович быстро прошли через проходную и еще быстрее пошли к старенькой белой «девятке» профессора, одиноко стоявшей на стоянке.