В один из дней Пети проснулась от громких криков и шума на первом этаже. Вскочив, она начала быстрее натягивать на себя платье. «Что происходит, черт побери?» – подумала она. В этот момент дверь ее комнаты была выбита ногой полицая. Двое фашистов буквально вломились в апартаменты.
– Что вам угодно, господа офицеры? – спросила Пети.
Не обращая на нее никого внимания, они начали выбрасывать всю её одежду из шкафа на пол. Вдруг один присвистнул:
– Ух ты! Какие камушки! И откуда, позвольте узнать?
– На каком основании вы врываетесь в мой номер и роетесь в моих вещах?
Пети старалась быть храброй, задавая этот вопрос полицаю.
– Скоро сама узнаешь, – грубо ответил он девушке.
– Заканчивай обыск, – он обратился к сослуживцу, – тащи ее в полицейское управление, пусть жидовка проветрится.
Оказавшись в камере временного содержания, Пети начала лихорадочно искать пути выхода из сложившейся ситуации.
– Господин офицер, не могли бы вы уведомить о моем задержании князя Дмитрия Павловича Романова? – обратилась Пети через решетку к развалившемуся на стуле служителю порядка.
– С чего это вдруг?
– А ну встать! Как вы разговариваете со старшим по званию!
– Чего? – но невольно надзиратель привстал.
– Если вы сейчас же не уведомите князя о моем незаконном задержании, завтра вас в лучшем случае ждет отставка, в худшем – лишитесь головы, – уверенным тоном сказала Пети.
Невольно подчинившись, он спросил:
– Как мне его найти?
– Отель «Ритц», вас соединят.
Дмитрий Павлович был через час в отделении полиции. Положив на стол несколько купюр, Романов высокомерно уточнил:
– Мы с вами договорились?
– Да. Безусловно, – засовывая в карман брюк деньги, полицейский продолжил:
– Должен вас предупредить, князь, у нее камешки нашли необычные.
Князь положил еще одну купюру на стол.
– Камешки посмотреть можно?
– Пожалуйте!
Он достал украшения из ящика стола.
Дмитрий Павлович осмотрел внимательно драгоценности.
– Чушь! Стекляшки! Могу вам дать за них две сотни, не больше.
– А почему я должен вам верить?
– Ваше дело. Не хотите, не верьте. Мне, в принципе, все равно.
– Ладно, мне возиться с ними точно не хочется. Три сотни, и мы в расчете.
Выходя из Polizia Municipale, Пети невольно зажмурилась от ярко светящегося июньского солнца. Несмотря на ночь, проведенную в камере, она неплохо выглядела в черном маленьком платье, эскиз которого она увидела в журнале Voque от королевы парижской моды Коко Шанель и заказала в точности такое же в небольшом итальянском ателье. Туфли на пробковой танкетке от Salvatore Ferragamo в выгодном свете подчеркнули ее тонкие щиколотки.
– Будьте добры, следуйте за мной, – сухим тоном сказал ей Романов.
Зайдя в Suite Imperiale отеля Ritz , он резко прижал Пети к стене.
– Быстро и внятно! Откуда у тебя драгоценности дома Ганноверов? – тяжело дыша, чувствуя своим телом ее небольшую вздымающуюся грудь, спросил князь.
– Не ваше дело! Отпустите меня немедленно. Вы животное! – Пети невольно перешла на свой родной английский, оттолкнула его и пулей выскочила из отеля.
Утирая слезы, спотыкаясь, она шла в неизвестном ей направлении. «Животное! Ненавижу! Как он смеет! Что я ему сделала?»
Стук в дверь отвлек князя от мыслей.
– Заходи, Петр!
Романов ходил из угла в угол, не находя себе места.
– Что с вами, ваша милость?
– Не знаю, Петр, ничего не понимаю. Еврейка. Играет великолепно на фортепьяно, знакома с правилами этикета, великолепно танцует вальс, – как в замедленном кино Романов вспоминал вечер в ресторане, – владеет иностранными языками.
