— Агнесса Винировна, — бывшая протянула моей бабушке внушительную коробку, совсем тихо дополняя: — Я очень надеюсь, что вам понравится. Подарок я сделала сама, там мыло ручной работы с маслами и травами.
Мыло.
Неужели она до сих пор этим занимается? Хотя, сказать по правде, это её увлечение мне нравилось. Чего нельзя сказать про остальное…
— Моя дорогая, — расплылась в улыбке ба, открывая крышку. — Мне уже нравится. Ведь всё, что мы делаем руками, содержит… — она замолчала, смотря внутрь, — …часть нашей души.
Её замешательство стало мне понятно, как только она извлекла из коробки прозрачный пакет с… розовым мылом. Огромным, толстым, вытянутым, с двумя полушариями у основания, ужасно напоминающими…
— Ты слепила моей бабушке из мыла член?!
12. Глава 12. Тая
— Что? — спросила я сипло. — Нет, — я была так возмущена, что даже на Троицкого смотрела растерянно, совсем забыв, что он гадский Козлюшенька. — Во-первых, не слепила, а отлила.
— Хорошо, я спрошу ещё раз. Тая, ты отлила в подарок для моей бабушки член?!
— Да нет же!
Андрей как не слышал меня, продолжая издеваться.
— У кого что болит, тот о том и говорит? Да, Сковородкина? Отливает, в твоём случае, — дразнится он совсем по-детски. Ещё и девичью фамилию приплел, знал же, как я её не люблю.
Не люблю. Но после развода первым делом вернула себе её, чтоб ничего с ним больше не связывало.
— Видимо у тебя и болит, Троицкий, — огрызнулась я. — Картиной задело… когда запыхался…
Бывший сделал вид, что не заметил моего выпада.
— А во-вторых, что не с членом? — спросил он, продолжая сверлить меня недовольным взглядом.
Лисенок хихикала, с любопытством смотря на упаковку в руках Агнессы Винировны.
— Это не то, Андрей, о чем ты говоришь, — повторила я в сотый раз и подошла к Агнессе Винировне. — Можно? — забрала подарок из её рук, чтобы ткнуть бывшего в самодовольную рожу зайцем. Черт! — У него ушки слиплись…
— Что слиплось?.. Ушки? — уточнил Троицкий в издевательском тоне и заржал. Даже Константин как-то подозрительно скуксился, видимо, пытаясь не улыбнуться.
— Ушки. У них длинные ушки, — оправдывалась я. — У зайчиков! Потек почему-то… от жары может? — бывший хрюкнул от смеха. — Очень по-взрослому, — огрызнулась я в его сторону. — Я сейчас исправлю.
— Таисия Леонидовна, возможно, вам нужны для этого какие-нибудь инструменты? — спросил дворецкий, и я как дурочка повелась на его уловку.
— Нет, я все сделаю сама. Руками, — ответила я, чтобы тут же услышать хохот бывшего под аккомпанемент звонкого хихиканья от поддельной Мэрилин. — И вы туда же, Константин? — спросила я обиженно, снимая целлофан и поправляя фигурку заячьей мордочки. — Вот и все, — произнесла я, в первую очередь показывая Троицкому. — Ушки, носик, щёчки… а не то, что ты подумал!
— Да-да, вижу, — согласился он, вальяжно развалившись на диване.
Да кому я что доказываю?! Пусть думает, что хочет.
Я аккуратно складываю голову зайца, чтобы ни дай бог опять не слиплись уши.
— Все, Агнесса Винировна, — кладу мыло на край стола и достаю другие подарки, что мы Анисием готовили несколько дней. — Это замечательная штука, — достаю из коробки ароматную подушечку, наполненную травами. — Помогает снять головную боль и уснуть. Я помню, что вы страдаете бессонницей.
Троицкий выразительно и громко хмыкает, так, чтобы я точно услышала.
— Спасибо, моя девочка. А это что? — старушка без опаски заглянула в коробку.
