Еще час я провел в поисках прозака или мапротилина, но в маминой аптечке больше не было, а Ричи упорно делал вид, что схватил где-то собачью деменцию и теперь совсем не понимал меня.
В конце концов я сдался и, схватив со стола яблоко, вышел из дома. Дожидаться, когда родители сядут завтракать, я не собирался. Я в принципе не хотел их видеть, слушать про планы, про линии поведения и все остальное, что непременно бы услышал сегодня. Только не без таблеток.
Было еще довольно рано, город только-только начинал просыпаться. Я решил пройтись пешком, все равно офис открывался только через пару часов.
Пустили первый общественный транспорт, на улице появлялись редкие люди, спешащие на работу. На их лицах было написано, что они продали бы душу дьяволу, лишь бы поспать еще минут 15. Во дворах встречались собачники. Широко зевая и почесываясь через домашнюю одежду, они наблюдали за своими питомцами, весело гоняющими по кустам. Я улыбнулся, глядя на них. Мы с Ричи тоже успели погулять немного.
Засмотревшись на собак, я врезался в какую-то женщину. Папка выпала из ее рук, рассыпав листы, и мы, одновременно извинившись, присели, собирая бумагу. Я мельком взглянул на нее. На вид ей было немного за тридцать, глаза блестели за стеклами цветных очков. На ней было цветастое платье и легкая кофточка поверх него. Я не сдержал улыбку: она выглядела настолько непохожей на всех, с кем я общался, словно не было никаких правил дресс-кода. Когда мы поднялись, я протянул ей бумаги, и она благодарно улыбнулась мне.
– Спасибо большое! – радостно сказала она.
Словно это случилось не из-за меня. Я качнул головой, продолжая улыбаться.
– Не за что.
Она рассмеялась. Таким легким и беззаботным смехом, что я в своей голове скинул ей лет 10.
– Надо говорить «пожалуйста». Потому что, если ты говоришь «не за что», ты обесцениваешь свою помощь. И обесцениваешь мою к тебе благодарность. Понимаешь? Но ты же помог, и я благодарна. Так что, спасибо тебе большое! А ты мне скажи «по-жа-луй-ста»!
– Пожалуйста… – эхом отозвался я.
Она весело кивнула и, пожелав мне хорошего дня, пошла дальше, напевая про себя какую-то мелодию. А я еще с минуту смотрел ей вслед. Она была как яркий разноцветный карандаш, случайно попавший в упаковку к простым. Как воздушный шарик среди всех гандонов этого города. Среди которых, увы, был и я.
Тряхнув головой, я пошел дальше, задумавшись, будут ли мои глаза когда-нибудь светиться также, как у этой женщины.
***
– Молодой человек, Вам кого? – спросил меня один из клерков, когда я вошел в офис.
– Я к мистеру Моргану, – слегка поморщившись, протянул я и тут же спохватился. – Алекс Брайн.
Я протянул мужчине руку, и он задумчиво пожал ее. А потом пазл в его голове сложился, и на лице проступило озарение.
– О, конечно, мистер Брайн, мы Вас ждали. Прошу за мной.
Он почти бегом поскакал вперед, ловко лавируя между коллегами. Я едва поспевал за ним, стараясь не думать о предстоящей встрече. Однако увидел я вовсе не Митчелла, а миловидную девушку с тугим пучком на затылке и в деловом платье. Она казалась старше меня года на два.
– Доброе утро, мистер Брайн. Меня зовут Эмили. К сожалению, мистер Морган не сможет Вас принять. Он уехал рано утром по срочному делу и вернется только через пару дней. Мистер Морган попросил меня все Вам рассказать и показать.
Она говорила что-то еще, но я не слушал ее после слов «он уехал рано утром». С моих плеч словно свалился тяжелый рюкзак, тугой узел в животе развернулся. Казалось, что даже дышать стало намного легче. На пару секунд прикрыв глаза, я подавил желание опереться о стену и сползти по ней на пол.
