Над условной чертой горизонта - страница 9
Вот фарфоровая кукла
Мне кивает головою.
Канарейки пляшут танго
На краю пустых кастрюль.
Перезвон хрустальной люстры,
Дребедень сервиза в полночь
Музыкальным служат фоном,
Звукорядом до мажор.
И сквозь стену – еле видно —
К нам плывет Антуанетта
В платье пышном, и с лорнеткой,
И в перчатках до локтя.
Помавая головою,
Улыбаясь еле слышно,
Взглядом глаз Антуанетта
Нас пронзает навсегда.
И врезается звенящий брошен кортик
В древесину.
Постепенно затухают колебания его.
Но потом, с восходом солнца,
Мы внезапно замечаем,
Что не кортик, и не брошен,
Ни тем паче в древесину,
И никто не затухает —
А петух кукареку.
Вот фарфоровая кукла
Мы кормим рыб у кромки водоёма,
Бросая корки.
Берег еле-еле…
Заметно омывается прибоем
Миллиметровых волн.
Молчит Августа. Рядышком фон Дорн
Елизавета
Ломает булку нежными руками.
Порхает зонтик, обрамлённый кружевами.
Порхает локон, выбиваясь из-под шляпки.
По камышу ползёт задумчивый жучок…
Возница Шульц, присев на облучок,
Блаженно дремлет,
Трогая во сне
Внушительную талию Гертруды.
Гертруды, что в таверне «Вальд унд Химмель»
В огромных кружках пиво подаёт.
Неся в руках, как водится, двенадцать
Одновременно пенистых литровок,
Летя походкою своею меж столов,
Точь-в-точь как бабочка с цветочка на цветочек
Порхает на лугу у Дюссельдорфа.
Дополз до края камыша жучок…
Елизавета теребит рукою шляпку,
Давно уж сняв её зачем-то с головы.
И аромат её божественных волос,
Перемешавшись с запахом лаванды,
Кочует по долине Дюссельдорфа.
Мы кормим рыб у кромки водоёма
О, мозги мне прочисть канифолью!
Насладись этой странною ролью.
Подстриги мне всю шерсть, будто бяшка я.
И рубашку сильней затяни.
Мне стонать, лицезреть, возноситься ли.
«Пшол!» – кричать или быть мне возницею?
Грея руки свои рукавицами,
Глядя в то, что зовётся «зима».
Или пусть опуститься мне в проруби,
Так чтоб рядом гуляли бы голуби,
Чтобы щук из-под лёдной рыбалки
Мне мерещились всюду хвосты.
Чтобы хруст ненадёванных чоботов
Мне по снегу бы слышался в холоде,
Чтоб козёл со своим колокольчиком
Пропадал бы в звенящей дали.
Чтоб тулуп, замерзая ли, грея ли,
Мне шептал за Мазая ли, Нея ли,
Мол, в степи индевеет шинелями
Бонапартова шантрапа.
И очнувшись, встряхнувши ресницами,
Я вздохну с упорхнувшими птицами,
И опять, чтоб взаимно присниться,
Мы друг другу посмотрим в глаза.
Лене Бородулиной
О, мозги мне прочисть канифолью!
Насладись этой странною ролью.
Подстриги мне всю шерсть, будто бяшка я.
И рубашку сильней затяни.
Мне стонать, лицезреть, возноситься ли.
«Пшол!» кричать или быть мне возницею?
Грея руки свои рукавицами,
Глядя в то, что зовется «Зима».
Или пусть опуститься мне в проруби,
Так, чтоб рядом гуляли бы голуби,
Чтобы щук из-под лёдной рыбалки
Мне мерещились всюду хвосты.
Чтобы хруст ненадёванных чоботов
Мне по снегу бы слышался в холоде,
Чтоб козёл со своим колокольчиком
Пропадал бы в звенящей дали.
Чтоб тулуп, замерзая ли, грея ли,
Мне шептал за Мазая ли, Нея ли,
Мол, в степи индевеет шинелями
Бонапартова шантрапа.
И, очнувшись, встряхнувши ресницами,
Я вздохну с упорхнувшими птицами,
Конец ознакомительного фрагмента.
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтениеПохожие книги
Рассматриваются социокультурные, политические и геополитические аспекты конфликта между Западом и исламским миром. Выявляются причины политизации и радикализации ислама на территории Европы. Анализируется влияние политики западных стран на Ближнем и Среднем Востоке, в Северной Африке на межцивилизационные отношения.Для специалистов-международников, преподавателей высшей школы, студентов и аспирантов.
В наше время едва ли найдется сфера знаний, которая бы не использовала понятие «энергия». Из сферы физического, технологического и (био)химического знания «энергия» проникла как в смежные области, вроде медицины или экологии, так и в области, казалось бы, далекие от естественнонаучных, – богословие и психоанализ, эстетику и лингвистику, социологию и политический дискурс. В процессе перевода с одних научных языков на другие это понятие претерпело
На протяжении нескольких веков русские писатели создавали в своих произведениях точный образ России. Они рассказывали о своей родине одновременно с восхищением и болью, верили в ее лучшее будущее. «Никто без России обойтись не может», – отмечал Иван Тургенев.В настоящем сборнике нашими собеседниками станут А. Пушкин, А. Радищев, Н. Гоголь, Л. Толстой, А. Чехов, И. Шмелев, Д. Лихачев, А. Солженицын… Какой же предстает Россия со страниц их сочинени
В кратком курсе «Политэкономия» сделан глубокий научный анализ процесса деградации экономической науки, который завершился ликвидацией политэкономии и заменой ее маржинализмом, олицетворением которого является economics, а в России – «экономическая теория»; раскрывается порочность отождествления экономики с хрематистикой; представлены фундаментальные экономические положения, исключенные маржиналистами из научного оборота; показаны категории и фак
Возлюбленная главы детективного агентства Линкольна Шарпа, Оливия Круз, бесследно исчезает. Шарп опасается худшего, ведь малочисленные улики указывают на то, что ее похитили. Однако у полиции связаны руки.Морган Дейн и Ланс Крюгер готовятся к свадьбе, но Шарп подключает их к поискам пропавшей журналистки. Втроем они пытаются воссоздать последние часы Оливии до исчезновения. Они должны найти ее, пока не стало слишком поздно.Чем больше детективы уг
Аннотация кроману «Собаки на заднем дворе»Полторак С.Н. Собаки на заднем дворе. – СПб.: Изд-во «Полторак», 2021. – 448 с.На первый взгляд может показаться, что главный герой романа Алексей Смирнов больше всего на свете любит собак. На деле же он любит жизнь во всех ее проявлениях. Любовь к Женщине играет в его непростой судьбе стержневую роль. История его жизни похожа на судьбы многих людей: череда радостей и печалей, достижений и утрат. Но, оказ