Над вечным покоем - страница 10

– Эх… – выдохнула жена охотника, и на восхитительных синих глазах проступили слезы, полные горькой обиды.

Юлия часто вспоминала историю их с Марковым знакомства и каждый раз считала роковую встречу знаком судьбы. Однако… что-то пошло не так. Раньше она чувствовала себя независимой и гордой. До знакомства с мужем Юля слыла эгоисткой и наглой особой. Никто не мог унять ее вольный нрав, даже Прокопий, отец, даривший дочке бесконечную заботу и любовь. Может, юношеское безразличие было навеяно поведением матери, что сгинула после рождения малышки где-то в пьяных Шахтах. Отец, как мог, старался за двоих родителей, но не всегда ему удавалось достучаться до пылкого сердца дочери. Папа Юли работал врачом и был внуком Иванна – человека, некогда основавшего Речное. В благодарность жители возвели родоначальнику памятник изо льда на рыночной площади, а про дебошира Шпиля все забыли, даже сын. По рассказам, прадедушка слыл великим человеком, бывшим партийцем, знавшем толк в грамотном управлении. Его внук Прокопий был личностью не менее выдающейся. Не жалея сил, он голову положил за здравие односельчан и счастье маленькой Юли. И все бы хорошо, если б не вечные капризы требовательного ребенка, что не хотел мириться с уготованной ему судьбой. Прокопий видел в Юле приемника и много сил тратил на обучение кровинушки искусству врачевания, но девчонка лишь нос воротила от наставлений. Обозчики успели промыть дурехе голову рассказами о красивой жизни в Шахтах, где деньги сыпались с неба вместе с гарью. И плевать на судьбу бестолковой матери! Шахты были небезопасным местом, но девушку это не смущало, ибо душа томилась в маленькой деревушке. Девочке хотелось чего-то большего, интересного, веселого и даже опасного. Поэтому все наставления отца влетели в одно прекрасное ушко и вылетели из другого, не задерживаясь в ветреной девичьей голове.

Будучи повзрослевшей девушкой семнадцати зим, Юля решилась на поступок, за который всю оставшуюся жизнь себя корила. Собрав вещи и дождавшись, пока отец уйдет на работу, вместе с обозчиками она отправилась прямиком в Шахты. Несколько суток в дороге, пара нелепых приставаний озабоченных торгашей, которые тут же получили по наглым рожам, и вот девушка попала в Углеград. Конечно, Юля была ошарашена. Жизнь бурлила, люди толпами бродили по улицам, веселые заведения вокруг, манящие огнями, – и все это за высокими стенами большого города. Такого чуда будущая жена Маркова отродясь не видывала. Пьянящая свобода вскружила Юле голову не на шутку. Она тратила деньги, пила и веселилась с людьми, которых никогда больше не увидит. Такая жизнь молодую особу более чем устраивала. Но ее история показательно походила на сотни других рассказов о грезах и мечтах в большом городе. Пелена лжи спала довольно быстро. Деньги мигом испарились, не выдержав трат. Шахтам не нужны были амбиции и мечты – воспользовавшись этими словами как паролем, ты рискуешь никогда отсюда не выбраться. Чертов город, пропахший углем и похотью, требовал от Юли лишь одного – ее непорочного тела. Углеград желал бросить юную красавицу в огромный копошащийся клубок уставших от работы мужчин, чтобы они сполна насладились пышногрудой невинностью. Твари были готовы пойти на все, лишь бы высосать младой дух до изнеможения и выплюнуть на обочину оставшуюся после унижения кожицу. Грязь, нечистоты, болезни – вот истинное лицо Шахт… Романтический образ, который вспыхнул в Юлиной голове после разговоров с обозчиками, навеки потух вместе с мечтами о жизни в славе и достатке.