Ему трудно было ей ответить. Он сам именно так и считал. Хотя она, Эни… Откуда у нее такие совсем не оркские интересы и формулировки – «изолированная среда», откуда она знает про Дубликат?
– Эни, это все не я придумал… Мы живем в таком мире. Не мы его создали. И согласись, он намного безопасней и человечнее того, как жили наши предки.
– С этим-то я согласиться могу. А вот с тем, что ты ТАК думаешь… – она замолчала и снова надела на голову Шлем. Как будто захлопнула за собой дверь.
Больно захлопнула.
* * *
В этом уютном уголке Мультивселенной, на нашей маленькой Земле, из нашего родного такого реального и знакомого мегополиса или аула, все другие беккетовские-эвереттовские миры кажутся эфемерными и малозначащими порождениями чьей-то буйной фантазии. И в принципе, для обывателя так оно и есть. И никогда наш умеренно успешный Виктор Ондерович с планеты Зыёрс не встретится с менее блистательным покорителем подвядших женских прелестей Виктором Ондеровичом из иной версии сходного с Зыёрсом мира, ни с Виктором Ондеровичем – тотальным лузером и, может быть, алкоголиком или наркоманом, своим во всех остальных отношениях полным двойником из еще одного вселенского дубликата своего мира.
Через все беккетовские миры проходит невидимая глазу череда вспышек – точек бифуркации, в которых каждую секунду разделяются и множатся призрачные миры. ГиперВселенная сверкает и искрится как триллионы бенгальских огней. Невидимая жемчужная сеть покрывает настоящее, не видимое глазами простых смертных, пространство этого мира. Потому их и зовут – Мерцающие Миры. Сами они, если взять только временное измерение, живут уединенной жизнью хорошо изолированных проводов. И когда изоляцию вдруг пробивает, провод сгорает так, как будто его и не было никогда. Впрочем, последнее – только версия. Не пугайтесь.
В одном из таких миров когда-то давным давно пионер Вольдик не только отрубил несчастной кошке голову, но и украл три рубля, выпавшие на его глазах из кармана своего одноклассника, пока тот купался. И пошло-поехало… пока не закончилось уже известными нам событиями, с последствиями которых вынуждены бороться все задействованные в повествовании персонажи.
Конечно, с точки зрения любого человека, далекого от современной науки, в том мире, где пионер Вольдик не крал три рубля, и вообще ничего не крал, этот мир с украденной трешкой, и разложенной в неприличной позе как распутная девка в кустах нищей страной, как, впрочем и наш собственный мир, где нет никакого Вольдика, да все эти миры! – просто фантастическая и никак не влияющая на вкус котлеты во рту возможность. А ведь все мы живем в бесконечно ветвящейся голограмме-фрактале. Но такой красивой и реальной на вид…
* * *
Атмосфера в роскошной причерноморской резиденции, превращенной в тайную лабораторию практического бессмертия, чем-то напоминала обстановку всему миру известных стулинских «шарашек». Разве что возможности арестантов были здесь куда шире. Меню на заказ три раза в день. Каждый вечер новая девочка? Только скажите. Но во всем остальном это была именно «шарашка», в чем парочка наивных забугорных гениев быстро убедилась. Ни о каком свободном перемещении даже по ближайшем городку не могло быть и речи. Только с надежной охраной из персонажей с такими глазами, что прогулка напоминала конвоирование злостных преступников. Поместье охраняли самые настоящие крабовые береты, с головами, отбитыми о разные предметы, и синим крабом, выколотым напротив сердца.
