– «Сидит? Ладно… Тогда этот? В розыске, проехали…»
Они пробежали уже почти два десятка фамилий, пока не обнаружили человека, который и никуда не сбежал и не сидел. Мало того, это был теперь известный политик новой волны, жестко выступающий за усиление люстрации и примерное наказание разрушителей страны и растлителей несчастного карассийского народа.
– «Что, вот так и сказал – разрушителей и растлителей?» – недоверчиво промолвил демон.
– «Да, блин… а было время, вот с этой руки кормился, сучок.»
– «Так значит, ты никакой не демон… А кто тогда?»
– «А тебе какая разница? Я же тебе предложил сделку – ты делаешь, что я прошу, я башляю.»
– «Башляет он… Ну хоть имя тогда скажи. Ты-то меня Никитой зовешь. А мне к тебе как обращаться?»
– «Ноосфер», – подумав, представился демон. – «Пойдет?»
То, что предлагал сделать демон Ноосфер по отношению к Бладиславу Гурьевичу, выглядело как банальное вымогательство.
– «…Понимаешь, нам, чтобы провернуть всю операцию, потребуется оборотный капитал. И эта перекрасившаяся свинья может нам его дать.»
– «И каким это образом она нам его даст?»
– «А таким…»
Визит в названный монастырь помимо указанной Ноосфером цели был интересен Никите и сам по себе. Настоятель заведения, отец Собачкин пребывал в глубокой печали. Новый порядок финансирования религиозных организаций по богопротивному немецкому образцу поставил огромное количество церквей и монастырей на грань закрытия. Все пытались выжить, как могли – кто пытался привлекать туристов, кто – сдавать помещения в аренду. У отца Собачкина тоже был свой секретный ресурс, правда, пока он еще не придумал, как его использовать.
Когда ему доложили, что явился некий гость с делом лично к нему, он принял гостя у себя в келье.
Вошедший носил крестик, но во всем остальном был человеком светским и весьма молодым. Вошедши, он перекрестился на образа и внимательно посмотрел по сторонам. Они были одни. Он назвал пароль, который ему сказал Ноосфер.
Святой отец слегка вздрогнул и, моргнув, спросил:
– Неужто от…?
– По-видимому так…
Отец Собачкин побледнел и сел в кресло.
– Что… с ним? Как он?
– Он в порядке. Передает привет и говорит, что ничего не забыл. Я здесь по его поручению – нужно поработать с документами.
– А! Это всегда пожалуйста….
Монастырь оказался местом хранения архивов с компроматом на всех бывших соратников. Папки касательно нужной персоны были довольно пухлыми, но он управился за пару дней, выбрав самое «вкусное» с точки зрения Ноосфера. Кое-что пришлось отсканировать.
Папка отправилась к адресату с припиской:
«Привет, сынок. Рад за тебя, за твой большой успех на новом поприще. Надеюсь, ты помнишь своего старого доброго папу, которому сейчас нелегко. Мне очень нужны деньги.
Высылаю тебе кое-какие документы в память о нашей нежной дружбе и надеюсь на понимание.
P.S. Если фотографии понравились, не стесняйся, сынок, вышлю еще. Это – лишь малая часть нашего общего славного прошлого.
Твой папа»
Еще в письме был указан способ передачи денег и сумма. Никита сомневался:
– «А если он сдаст органам? Типа вымогательство?»
– «Не сдаст. Ты его не знаешь. Мелкая душонка. Выложит все до копеечки.»
– «А почему тогда больше не попросить?»
– «Баланс надо чувствовать. Нам и этого должно хватить на первое время.»
* * *
Но как же он ошибался, этот незадачливый демон, поселившийся в непонятном месте никитиного организма! Бладислав Гурьевич выдержал паузу в пару суток и дал положительный ответ, запросив при этом номер его, Никиты, телефона.
