– Так вы? – вопросом перебиваю старушку.
– Не оборотень? – усмехнулась она в ответ, – Да. Так же, как и ты чистокровный человек. Как и треть этого посёлка.
– Треть? – вновь удивляюсь я.
– А ты что думала, стала единственным человеком в ком оборотень увидел пару? Здесь, кстати, и чисто человеческие семьи есть. Да, они всё знают, – предвидя мой вопрос пояснила старушка, – и дети их вместе с детьми оборотней играют. Да, собственно, до тринадцати лет они ничем от наших детей и не отличаются. Как говорят оборотни, они и пахнут как наши дети. Так вот, в отличие от мужа, не приняла я пацанят, извести пыталась. От того наверно в Мишке столько злости зародилось. Сначала мать, потом я. Ихний отец, оказывается, тоже Альфой был и в отличие от Сашки он свою человеческую жену выкрал и принудил к сожительству. Вон даже пацанят состряпал. Жена ему это не простила и, когда ослабло наблюдение, сбежала. Так ладно бы сбежала, она потом охотников на их стаю навела. Даже детей не пожалела. Отец помог им сбежать, а сам не выжил. Пока парни скитались у Мишки первый оборот случился. С дуру он в капкан и попал. Ох и суров он стал потом. Хотя благодаря этому наверно и собрал стаю. С помощью мужа моего потом стал скупать дома и земли в заброшенных деревнях. Сашка придумал создать центр этот. Эх, хорошие парни выросли. Я что говорила-то? Я тоже когда-то, как ты, нос воротила, а потом полюбила их. Вырастила на равных со своими. Только время мне понадобилось. Я к чему клоню-то, оборотни не люди, а потому не во всём поймут тебя. Насоветовать всякого могут, а ты послушай меня. Сашка, памятуя о матери ни за что не принудит тебя. Даже если не примешь его, всегда помогать будет. Сколько бы времени не прошло, примет и перед стаей заступится. Сердце у меня за него болит, потому очень прошу, не торопись, подумай. Не руби сразу концы, объяснись с ним. Он поймёт. Подождёт.
Всю ночь слова Екатерины Дмитриевны крутились в моей голове от чего выспаться толком не получилось. На рассвете проснулась разбитой, но уснуть уже не смогла. Во рту от метаний пересохло, потому решаю спуститься на кухню. Спящая в гостиной Лена стала для меня полной неожиданностью. На долю секунды замираю. В голове пронеслась оглушительная мысль:
«Если она не с Сергеем, значит мальчика ещё не нашли».
Невольно бросаю взгляд за окно и, кажется, слышу тихое: «Эй. Сюда».
Пошла из чистого любопытства. Дальше, что-то неведомое вело меня. Кажется, я в детстве так любила искать близнецов. В надежде хоть на мгновение окунуться в это вновь и, возможно, вспомнить своих друзей, не сопротивляюсь и иду вперёд. Не знаю куда. Просто иду.
Кроны деревьев сменяют друг друга, кустарник за кустарником, но всё не то. Что-то неведомое заставляет углубиться, туда, где даже предрассветное солнце не может осветить. Через какое-то время останавливаюсь и не могу понять, зачем я здесь. Оглядываюсь. Вдруг раздаётся хрипловатый детский голосок, и я не сразу понимаю, что это не глюк.
– Я здесь, – раздаётся вновь, но никого не видно.
Сообразив, поднимаю голову вверх и наконец замечаю встретившего меня когда-то белокурого паренька. Он, обняв ствол осины, сидел на одной из её ветвей.
– Коля? – зачем-то спрашиваю его и получаю тихое: «Да».
– Тебя же уже обыскались. Слазь и идём домой.
– Я боюсь? – ответил паренёк.
– А как залез тогда и главное зачем?
– Не хотел, чтобы меня нашли, – совсем тихо ответил малыш.
