– Твоя любовь к волкам меня не интересует, – выдёргиваю свою руку и говорю чуть резче чем хотела, – Люби хоть крокодилов, мне всё равно. Даже то, что свадьбу зажала, ещё могу понять. Я не могу понят только одного, почему из-за этого ты не можешь поехать и защитить дипломную? Логично же завершить то, к чему стремилась не один год, тем более что остался один шаг. Так что, теперь твои великие цели ничто? Муж сказал нет, значит нет. Так? Его цели важнее?
– Сергей здесь ни при чём, – с досадой воскликнула Ленка. После опустила взгляд, отвернулась и уже скорее сама себе продолжила, – Это сложно. Не могу объяснить.
Будто услышав её мольбы в комнату вошли отец девушки и блондин. Последний молча подошёл к ней и подал принесённые костыли. У обоих мужчин взгляды как под копирку. Раздражение, даже злость. Впрочем, я и сама сейчас не пыхала дружелюбием. Скорее всего ни в чём им не уступала. И всё из-за того, что высказаться должным образом так и не могла. А главное не могла повлиять на подругу. Проверено, если она что-то решила уже не изменить. Пойдёт до конца. В этом мы с ней похожи. Очень.
– Когда же ты прекратишь прыгать на своей ноге, – возмутился доктор, – Просил же, не нагружать пока не сделаю рентген.
От реплики доктора отмахиваюсь, как от назойливой мухи. Так же молча и махнув рукой. Да, неприлично и некрасиво, но и я не готова сдаваться.
– Лен, – вновь обращаюсь к подруге, – Ты же об этом так мечтала. Хотела сама зарабатывать. Помогать семье. Как ты можешь?
– Могу, – жёсткий ответ и Ленка повернувшись смотрит прямо в мои глаза. А в них упрямство и решимость, – В конце концов, диплом не так важен, верно? Кому я его здесь буду показывать? – подруга махнула костылями и грустно усмехнулась, – Главное навык. В городе я всё равно жить не собиралась.
– Как и я. Помнишь? Наши цели похожи. В век компьютеров личного присутствия не требуется. Навыки — это хорошо, но ты же знаешь, что большинству диплом подавай. Будто с ним ты обязательно профи. Да что я тебе рассказываю, – от бессилия опускаю руки, – Зачем тогда шла учиться? Готовила дипломную? Что могло измениться? Что, муж садист?
– Я попрошу, – выступил вперёд блондин.
Увлечённая своей речью, пропускаю реплику блондина и обращаюсь к Ленкиному отцу:
– Арсений Павлович, как вы так можете? Как можете смотреть на то, что ваша дочь поступается своими мечтами в угоду какому-то кабелю.
– Нет это уже ни в какие рамки, – рыкнул блондин.
Но я вновь игнорирую его реплику и буквально впиваюсь взглядом в глаза Ленкиного отца. Вот только понимания в них ноль, отчего собираю пальцы рук в кулаки и вновь обращаюсь к подруге:
– Лен, ну давай я хоть с твоим мужем поговорю. Объясню ему всё. Расскажу, как ты днями и ночами корпела над учебниками? Как постигала все азы? Как тысячи ухаживаний пресекала на раз? А могла ведь быть с любым. С тем, кто бы тебя понял. Помнишь, как ты грезила тем, что своими навыками внесёшь в общее дело свою лепту. Лен, ну тут осталось то всего ничего. Лен?
Упрашиваю подругу, а у самой личная, скажем так, трагедия перед глазами.
– Макс, ты куда?
Девятнадцатилетняя я влетела в комнату своего сводного брата, а также любимого. Да, мой сводный брат был моим парнем и моей первой любовью. Родители только ратовали за наши отношения, от чего я считала себя самым счастливым человеком на свете. До того дня.
– Колька сказал, что в фирме, где он работает есть места, – не отрываясь от сбора вещей ответил любимый.
