Катя через слезы смотрела на свою когда-то маму-подругу и не верила в происходящее. Что она говорит? Это не могут быть мамины слова! Зачем так жестоко?
– Мама, они сегодня заставили меня стоять в раздевалке принимать пальто у пациентов, и все смеялись надо мной. Я фельдшер или кто? Они уничтожают меня, я не хочу никого видеть! Я не стала этого делать и ушла совсем. Я же не мертвая, мама, я все вижу, во мне убивают личность!
– Да ты понимаешь, что ты творишь? Ты подчиненный человек и будешь делать то, что тебе будут говорить. Какая ты личность? Дерьмо ты собачье, вот кто ты. Личность она! Видели вы эту личность, которая ничего не умеет, но уже выбирает, что будет делать, а что нет. Завтра пойдешь назад, извинишься за свою дурь и работай там, где поставят.
– Но почему они меня все ненавидят? За что? Я ведь ни в чем не виновата, – продолжала рыдать Катя. – Я его не хочу видеть. Я ничего от него не хочу. Зачем я ему?
– Другая бы радовалась! А эта принцессу из себя корчит, – шипела мать. – У него серьезные намерения. Жениться он на тебе хочет, а ты все хвостом вертишь! Такие женихи на дороге не валяются!
– Мне он не нужен. У него есть жена….
– Да, он уже всем объявил. Честно сказал, что разводится, и вы женитесь. Дура ты, безмозглая!
– А как же я? Почему без меня все решили? – задохнулась Екатерина. – Мама, я думала ты со мной, а ты….
Она вышла из комнаты и прислонилась к стене.
«Нет, я никуда больше не пойду», – решила Катька. И не пошла.
На помощь пришел Игорь, старший брат. Только одним мужчинам известен тот способ договора между собой, если причиной его является женщина. Но «жених» как-то быстро пропал. От брата она узнала, что Бурков, оказывается, сам разносил слухи о том, что Катька уже с ним живет и скоро станет официальной женой, что вызвало гнев даже у маменьки.
XIII
До государственных экзаменов оставалась неделя. Визиты Виктора Васильевича в дом прекратились, как оказалось вскоре, ненадолго. Зато Катька была полностью поглощена процессом завершения учебы и мечтами о желанном отъезде из городка Серого. Она не была круглой отличницей, но знала, что шла на красный диплом. Экзамены для нее были не сложные – терапия, хирургия, детские болезни. Екатерина была уверена в себе и шла получать диплом о среднем медицинском образовании с радостью и надеждой, что, наконец-то, все закончится – уже через несколько месяцев она поступит в медицинский институт. Она обязательно поступит, ведь по-другому быть не может. И уедет из этого злого города, подальше от Буркова.
Дрожь, волнение, суета, слезы, закатывание глаз перед входом в экзаменационной класс – все это, глядя на однокурсниц, у Катьки вызывало раздражение. «Разве это испытание?» – думала она, чувствуя какую-то неподдельную радость, выплеск адреналина и желание быстрее попасть в кабинет. Первый экзамен – терапия. Ей подготовки не надо. Она взяла билет, прочитала его, улыбнулась, быстро набросала план ответа и уже через три минуты была готова отвечать.
– У Бондарь какая оценка? Да кто бы сомневался, «отлично», конечно же, – ответила на вопрос секретарь экзаменационной комиссии. И, даже не дожидаясь окончания экзаменов, довольная успехом Катька мчалась домой. На улице была ранняя весна. Она любила это время года. Но сейчас ей было все равно – весна пройдет, наступит лето, лето 1984 года. Какой переломный год у нее – куча экзаменов и перемены в жизни. Катька даже зажмурилась от удовольствия.
