– Да, Мил. Ты хорошо выглядишь, тебе теперь легче? – Михаил всецело переключился на «маленького» брата, так его называли остальные архангелы.
Со времени начала ангельского служения на Земле первый и последний по рождению архистратиги были связаны особыми узами: Михаил был опорой для Иеремиила, словно своим плечом помогал ему нести самую тяжелую из всех нош. Переживающий немыслимое и потому несколько отстраненный, оберегающий свой внутренний мир, где происходило таинство милосердия, Мил привык чувствовать боль и справляться с ней. Это была глубоко индивидуальная работа восьмого архангела и его ангелов, при которой можно лишь тихо присутствовать, но в которую нельзя проникнуть. Она отражалась почти постоянной болезненной бледностью на щеках Мила и глубиной таких серьезных светло-карих глаз, будто он смотрел туда, докуда не мог дойти взор ни одного из братьев.
– Не могу не признать. Ад пока слаб. Все стало ровнее, – ответил Иеремиил. Агни потянулась и обняла его плечи, а младший из архангелов взял ее руку. – Миша, это же не твое решение – прервать текущее служение на Земле твоего ангела-хранителя Анжелины?..
– Ее, – коротко ответил первый архистратиг.
– А почему ты не удержал ее от этого шага? Она говорила: ты годами не пускал ее в небесный легион. Почему ты решил, что у меня она служить сможет? Она каждый день – а уже к обеду ее работа заканчивается – оказывается у Ральфа в лазарете и там плачет до вечера. И это сейчас, когда наше служение существенно облегчилось. Утром история повторяется заново. Я прошу, чтобы вы с Агнесс забрали Анжелину обратно к себе и дали ей отдых… Девушке очень тяжело приходится.
– Мил, я не могу. Я чувствую, что не вправе ей препятствовать, – покачал головой Михаил. – Легион – нельзя, это не ее. Он просто исковеркает ей жизнь, я это точно знаю. Но она хочет к тебе. Пожалуйста, не отказывай ей.
– Но это абсурд. У нас специфическое служение. Это даже не жертва. Это ежедневная жизнь в таком вот режиме. А ей больно и плохо, и она не может этого терпеть, не говоря уж о том, чтобы жить с этим нормальной жизнью… Я не в силах на это смотреть.
– Попробуй взглянуть по-другому, – сказала Агнесс. – Просто возьми ее под свое покровительство, поговори с ней. Может быть, вы вместе решите, что делать дальше.
– Возможно, она привнесет что-то, чего еще в твоем служении не было, какой-то небольшой, но значимый штрих. Не зря же она так тяготеет именно к нему, – Михаил ответил на сомневающийся взгляд брата. – Я согласен с Агни. Возьми под личную опеку. Там видно будет. В конце концов, милосердие терпением не исчерпывается. Ты самый мужественный из нас. Анжелина – своего рода меч, металл и принципы. Но они не подходят для легиона. Похоже, они созданы для чего-то другого. Конечно, это твое решение, и я не могу тебе приказать, это просто мнение.
– Ладно, я поговорю с ней, – решился Мил. – Спасибо, ребята. Зайду в лазарет. А вы… берегите башню. И друг друга, – добавил он всерьез.
– Мил всегда держался особняком. Даже, когда искал поддержки, – произнесла Агни, когда младший архангел растворился в воздухе.
– Лучше и не опишешь, – согласился Михаил. – Но почему бы и независимости не отдохнуть там, где ее поймут?..
– Это сделает А́нжи?..
– Пути Господни неисповедимы.
