Наемник и Лилия - страница 13

Что она имеет ввиду? Что вообще происходит? Неужели она… скучала по мне? А я был уверен, что она вспомнила меня только сейчас, когда испугалась, что ей угрожает опасность! Некоторое время я вообще не знаю, что сказать. Наконец делаю над собой усилие и говорю:

— Детка, чтобы понять, почему я тогда ушел, тебе достаточно посмотреть на меня. И на себя.

— Ты о чем? – слезы на ее глазах мгновенно высохли.

— Я имею в виду… — я усмехаюсь самой гадкой из своих усмешек. – Что я самое гадкое и отвратительное чудовище, которое когда-либо к тебе прикасалось. А ты – прекрасный цветок. Вот и все.

Лилия выглядит пораженной.

— Чудовище? Я не понимаю…

— Ну же, — говорю я ехидно, чувствуя, как кончики моих ушей горят, — не надо делать вид, будто ты никогда не задумывалась о том, насколько ужасно я выгляжу по сравнению с тобой.

— Но мне нравится как ты выглядишь, — кажется, она по-настоящему озадачена.

— Да ладно? – теперь пришла моя очередь удивляться.

— Конечно, — улыбается она и на ее щеках появляется румянец. Черт, мой член сейчас разорвет штаны. – Ты такой большой и сильный. Рядом с тобой я чувствую себя в безопасности. Мне нравится, как на тебя смотрят другие – сразу понятно, что никто не захочет с тобой связываться. И мне так нравится, когда ты сжимаешь меня своими руками так, что я не могу пошевелиться. Я чувствую себя такой беспомощной и при этом неуязвимой… потому что ты рядом. Мне все в тебе нравится, Маркус!

Мне это снится? На мгновение я забываю, как дышать. Трудно говорить, когда у меня так сжимается горло, но я справляюсь.

— Я слишком стар для тебя, детка. Я видел наяву такие вещи, которые ты не видела даже в самых страшных кошмарах. Может быть, ты и не считаешь меня уродливым сукиным сыном, но в душе я именно уродливый сукин сын и жизнь я прожил как уродливый сукин сын, иначе и не скажешь. Я смотрю на свои руки, и вижу, как кровь стекает по костяшкам пальцев. Когда я прикасаюсь к тебе, мне кажется, что я испачкаю ею тебя. Ты такая чистая и красивая.

— Может быть, мы оба сошли с ума, — она облизывает губы. — Ты хочешь быть со мной, Маркус?

— Ты еще спрашиваешь, детка? – смеюсь я. – Неужели и так не понятно?

— Мне хотелось бы, чтобы ты это сказал, — Лилия застенчиво улыбается.

— Лилия… — хрипло шепчу я, и наклоняюсь, чтобы вдохнуть ее сладкий ванильный аромат. – Я хочу быть с тобой так сильно, что меня разрывает на клочки.

— Возможно, мне стоило отменить сегодняшнюю репетицию, — шепчет она. – В целях безопасности. И остаться дома, в своей спальне. С тобой.

— Мы не можем так поступить с твоим отцом, — с трудом выдавливаю я. – Пойми, когда кто-то спас тебе жизнь, а потом ты спас его и это повторилось много раз… Я просто не могу предать его. Не могу не оправдать его доверие.

Лилия подается мне навстречу и наши губы соединяются в долгом влажном поцелуе. Затем она отстраняется и шепчет тихо:

— Разве мы не можем поговорить с ним? Объясним, что мы… — Она краснеет. — Что между нами есть чувства?

— Это мягко сказано, — бормочу я в ответ, вновь ловя ее губы.

— Я хочу принадлежать тебе, Маркус, — ее тонкая рука скользит по моей груди, по животу и слегка сжимает мой член. – Всегда.

Я чувствую, как капля спермы вытекает из меня и впитывается в штаны.

Эта идеальная девушка действительно хочет быть со мной? Не может быть. Я – кусок дерьма, а она – сахарное печенье. Мы даже рядом не должны находиться! Но то, как она смотрит на меня сейчас, заставляет меня поверить. Единственное желание, которое я когда-либо загадывал в своей жизни, возможно, сбудется. Какая-то часть меня знает, что это неправильно, но теперь, после прошлой ночи, после всего сказанного сейчас, мысль о том, чтобы позволить ей быть с другим мужчиной, убивает меня.