Утром совершенно не выспалась. Проспала все будильники. До школы добралась, как вареный пельмень, который вчера же и ела на ужин.
Делать непринуждённый вид у ребят получалось из рук вон плохо. Не знаю, может для меня это так сильно бросалось в глаза, потому что я знала об их плане. У Луки был подозрительный взгляд. Он то и дело многозначительно глядел на Улана – симпатичного шорца с задорным чувством юмора, то на Сёмыча, на которого казалось подуешь и его унесёт ветром, то на Данила – темноволосого с редкими веснушками на щеках и спортивного телосложения. Вера, немного полноватая с брекетами на зубах, сидела на первой парте, поэтому реже всех встречалась со взглядом Луки и то каждый раз закатывала глаза. Я же изредка мотала головой, стараясь полностью переключить внимание на конспект. Тема урока «Культура эпохи Возрождения». Горец, как выразилась бы моя мама, выглядел статно с широкой грудной клеткой. Я ещё плохо разбиралась в возрастах взрослых, но выглядел он моложе некоторых наших учителей. Сейчас он снова сильно сбавил в весе. Перед мысленным взором возник гардероб, набитый уймой вешалок с костюмами разных размеров, наверное, у него на каждый день должен быть костюм по размеру. Его, наверное, это здорово доканывает, – постоянно толстеть и худеть. Меня бы точно доконало. Неужели современная медицина ничем не может ему помочь? Мне даже стало его немного жаль.
– Савельева, давай к доске, – произнёс Горец. До меня только сейчас дошло, что вместо того, чтобы пялиться в свой конспект я всё это время таращилась на учителя. На совершенно негнущихся ногах, да ещё с сонной головой поплелась к доске. Учитель стал задавать наводящие вопросы, а я пыталась выколупать ту немногую информацию, что сохранилась в моей голове, переодически бросая взгляды на друзей, которые с сочувствием глазели на меня. Ведь отвечать на вопросы по конспекту, который ты же сам и писал, одно мучение, хотя Горец всегда помогал, если видел, что ученик раптает. Однажды он изрисовал всю доску, чтобы показать, как выглядел «план Барбаросса», да так что все ученики глядели во все глаза с разинутыми ртами. Он ставил двойку только если ученик совсем ничего не мог ответить.
Улана вызвали к доске после того, как он посмеялся над словом «фалды», когда я описывала одежду эпохи, и Горец великодушно пригласил его к доске, а мне поставил пятёрку и радостная я вернулась за парту. Естественно ничего странного или подозрительного не произошло.
Но ребята всё равно собрались после уроков за школой что-то бурно обсуждали, периодически подозрительно оборачиваясь по сторонам. Я подошла к ним с заведомым скептицизмом.
– Я заметила, как он вспотел во время урока, – услышала я Алисин довод.
– У него иногда трясутся руки и когда он худеет у него меняется взгляд, – добавил Сёмыч в копилку совершенно абсурдных аргументов. Меня же ребята попросту не замечали. Это всё напоминало игру детей во взрослых, не иначе.
– А ещё он странно ходит, – добавил Данил. Лука, как истинный следователь всё помечал у себя в блокноте.
– Ну что? Я смотрю у вас куча неопровержимых доказательств? – специально громко сказала я и все пятеро (Веру уже забрали родители) буквально подпрыгнули от неожиданности. Лука зашипел, приставив указательный палец к губам.
