— Мирослава, неприлично так пристально смотреть на мужчину, — голос матери прозвучал так резко, что меня будто окунули головой в прорубь и я наконец-то включилась, увидев всю картину целиком.
Родители стояли передо мной, но не торопились подходить. Оба в официальных костюмах. Форма отца белая с золотом, кажется, отражала свет от ламп, тогда как мать разительно от него отличалась в длинном черном платье до самого пола с открытыми плечами. Они явно собрались не чаи на кухне гонять и оттого я казалась в этой комнате совсем лишней. Вытянув рукава свитера, я тут же напомнила себе, что эти двое не сожрут меня.
— Я его просто не узнаю́, — ответила я на такое неприятное предположение, не скрыв обиды в голосе. А поняв, что радушные объятия, о которых я так долго мечтала, откладываются, решилась спросить. — Кто это?
— Эдуард, он будет твоим сопровождающим на бал.
— Понятно, — я снова бросила быстрый взгляд на парня, который при более внимательном осмотре показался почти моим ровесником, но надменно вздернутый подбородок делал его немного старше. — А замуж тоже за него?
Матушка зыркнула в сторону Жени, которая на этот раз не спешила вмешиваться.
— Очевидно, ты ей не рассказала, — Анна констатировала факт, обратившись к сестре.
— Оставила это удовольствие любящим родителям.
— Тогда у нас совсем нет времени на этот разговор. Я рассчитывала, что наша дочь будет готова исполнить свой долг, а теперь оказывается, что она вообще ничего не знает.
Мама посмотрела на часы на тонком, инкрустированном камнями браслете, и покачала головой.
— Уже не успеваем, а еще нужно подготовиться к речи.
— Мирослава, — голос отца показался и вовсе незнакомым. — Твоя тетя пренебрегла своими прямыми обязанностями, поэтому сейчас ты можешь быть в растерянности. Обсудим помолвку позже, после нашего возвращения. Отдыхай, одна никуда не ходи.
— Сложно выйти из запертой комнаты, — я усмехнулась, надеясь разрядить обстановку, но никто не улыбнулся.
— С тобой проведут инструктаж и больше не будут запирать. Это была временная мера.
— Понятно, — ответила я уже без всякого энтузиазма.
Я осталась стоять истуканом, пока остальные в спешке обсуждали какие-то непонятные мне детали об особых гостях и их размещении. Из их слов я поняла, что Женю уже назначили здесь за что-то ответственной. Сложилось ощущение, что для всех помолвка, о которой я услышала впервые, дело решенное, и то, насколько для родных это кажется приемлемым, не на шутку меня напугало.
Желудок стянуло тугим узлом и показалось, что если бы я съела хоть что-то за последнее время, то собравшиеся непременно увидели бы это сейчас на полу. Не спросив разрешения, я развернулась и выбежала за дверь.
Уже через секунду я неслась по коридору, прижимая ладошку к губам. Мне нужно было немедленно выйти на воздух. Нужно вдохнуть полной грудью и прийти в себя!
В прошлый раз мне было настолько же плохо только когда тетя позволила выпить шампанского, а потом ей пришлось держать мои волосы и укладывать спать. И это был единственный случай!
Я с ужасом осознала, что весь мой жизненный опыт свелся к такой ничтожной малости, которую многие преодолевали на куда более низкой отметке в шкале прожитых лет. Я существовала взаперти, сохраняла жизнь для поддержания союза враждующих видов. С самого детства тетя говорила о важности этого факта, но дальше речь никогда не заходила. Будто все было предопределено уже тогда.
