Написано лапой и хвостом. Книга вторая - страница 7

– Считаю, обвиняемый намеренно обрекал беззащитных кошек и собак на верную гибель. Наше гуманное государство регулярно выделяет средства на поддержку животных, но они оседают в карманах таких вот бессовестных чиновников. Требую для подсудимого самого сурового наказания – поместить его в террариум к ядовитым змеям.

Ужас плеснулся на лице чиновника, но в следующую секунду это уже опять была сытая и довольная физиономия.

– Подсудимый, объясните, пожалуйста, как вы могли опуститься до такой низости? – вежливо обратился я.

– Понимаете, ваша честь, у меня зарплата кот наплакал. Я получаю каких-то полтора миллиона в месяц. Это совершенно не отвечает моим потребностям. Моя главная мечта – путешествовать, побывать в самых лучших ресторанах мира. Хочется свой островок где-нибудь в тёплом море, в тропиках или на экваторе. Я красиво жить хочу.

Ропот прокатился по залу суда.

– Вы красиво жить хотите, а животные даже выжить не могут, – возмутился я. – От голода и холода погибают.

Усмешка мелькнула на лице чиновника.

– Ну, вы же понимаете, ваша честь, собачки и кошечки – это всего лишь животные. Им всё равно, чем кормиться и как, могут и на морозе жить. Всегда найдутся добрые люди, которые накормят и обогреют. А мне о своём здоровье заботиться надо, я должен вкусно и полезно питаться. От грубой и однообразной пищи у меня настроение портится, чувствую дискомфорт. Холод вообще не переношу. Зимой стараюсь уехать в тёплые страны.

– Всё ясно, – строго сказал я. – Значит, тем временем когда вы на солнышке в южных странах загорали, животные в лютые морозы замерзали. Вы хоть понимали, на что вы животных обрекали?

– Честно сказать, мне это даже в голову не приходило, – равнодушно ответил он. – Для меня важно моё собственное благополучие. Человек моего статуса вправе выжимать из своего положения максимум.

Я был обескуражен, но всё же попытался ещё разбудить в этом человеке хоть какую-то совесть.

– Посмотрите животным в глаза. Вы ничего не чувствуете?

Чиновник нехотя оглянулся и ответил с цинизмом в голосе:

– Нет, абсолютно ничего не чувствую. Вы бы ещё скотину в зал суда привели.

– Животные на человека всегда с надеждой смотрят, – сказал я с дрожью в голосе. – А вы попрали эти надежды.

Дальнейшую нашу дискуссию мне даже вспоминать не хочется. Этот чиновник то прикрывался приторной вежливостью, то вёл себя нагло и развязно, словно зная, что ему ничего не будет. Всячески намекал, что у него наверху есть могущественные покровители с лохматыми лапами. Но самое вопиющее, что он прямо во время заседания старался подкупить меня окороком и аппетитными мясными обрезками. Грязно намекал, украдкой показывая мне из-за пазухи сервелат, как бы ненароком уронил связку сарделек… Но я был неумолим и непреклонен! Меня даже возмутила сама мысль, что он возомнил, будто меня можно купить!

И всё же я решил дать этому чиновнику последний шанс – человек всё-таки…

– Вы можете исправить своё преступление, если возьмёте всех потерпевших собак и кошек на своё попечение.

– Я что, больной? – скривился он. – У меня красивый и роскошный дом. Я слишком много в него вложил, чтобы заводить какой-то притон для зверья.

– Что ж, другого ответа я и не ждал, – с сожалением констатировал я. – В таком случае всё ваше имущество конфискуется в пользу собак и кошек. Теперь вам придётся жить на улице, в холоде и голоде. Быть может, вам помогут добрые люди…