Бонапарт во всех тонкостях понимал психологию масс. Он утверждал, что руководитель, «который не может расшевелить подчиненных, лишен самого важного из всех необходимых качеств». Признавая, что одерживать победы ему помогали «сны, которые видели его солдаты», он никогда не упускал случая подстегнуть поощрительным словом тщеславие подчиненных, а это – одно из главных качеств руководителя. Поэтому ему всегда удавалось превратить недисциплинированного солдата в отважного воина: «Любой человек, который ценит свою жизнь больше, чем величие Родины и уважение соратников, не должен служить во французской армии». В непосредственном общении с подчиненными Наполеон использовал необыкновенную силу слов: «32-я полубригада позволила бы себя расстрелять за меня. А все потому, что после Лонато[29]я написал: “Я спокоен, бравая 32-я со мной”». Он был настолько убежден, что секрет успешного командования заключается в личных добрых взаимоотношениях руководителя с подчиненными, что отдал такой приказ: «Командир батальона по истечении шести месяцев со дня его назначения на этот пост должен знать фамилию и заслуги каждого офицера и солдата своего батальона». Он вспоминал, что во время итальянской кампании «на одного нашего солдата всегда приходилось трое вражеских, но люди верили в меня. Для победы гораздо важнее сила духа, нежели численность».
Взятие египетской крепости Абукир – прекрасный пример, иллюстрирующий утверждение, что «слово может иметь такое же большое значение, как и успешно проведенная операция». Позднее, на острове Святой Елены, генерал Бертран[30] говорил об этом Наполеону: «Впервые я оказался рядом с Вами на поле битвы в Абукире. Признаюсь, я был настолько поражен некоторыми Вашими приказами, что думал, не ослышался ли я. Например, когда Вы крикнули одному капитану: “Давайте, дорогой Эркюль, берите двадцать пять солдат и проучите этих каналий!” Этими канальями были около тысячи турецких всадников». Безусловно, это подбадривание самого себя помогло генералу Бонапарту уничтожить 6000 пехотинцев и 1000 всадников из 18 000 солдат англо-турецкой армии, сражавшихся за эту крепость.
В испанскую кампанию также происходили события, подтверждающие способность Наполеона добиться со стороны подчиненных беспрекословного повиновения. В 1808 году после капитуляции французских войск у Байлена[31] император лично принял командование армией. Чтобы вновь подчинить себе Мадрид, Наполеону надо было переправиться через проход Сомосьерра, расположенный на высоте 1430 метров в горах Сьерра Гвадарама. Генералу, не решавшемуся отдать приказ о форсировании этого перешейка, подступы к которому защищали двадцать пушек противника, Наполеон сказал: «Не говорите, мсье, что это невозможно, это не по-французски». С криком «Да здравствует император!» сто пятьдесят улан-поляков[32] стремительно атаковали и обратили в бегство восемь тысяч испанских солдат. Один из этих улан – лейтенант Неголевски получил одиннадцать ранений. В конце битвы он упал у ног императора, успев сообщить: «Сир, перешеек взят». С тех пор в польском патриотическом гимне звучит проникновенная благодарность императору: «Наполеон научил нас побеждать».
По словам солдата наполеоновской гвардии Куанье, Наполеон имел «необыкновенный талант вести людей за собой и поднимать в них боевой дух». Ночь перед Аустерлицким сражением 1 декабря 1805 года Наполеон провел без сна среди своих солдат. В ту ночь он решил инкогнито осмотреть лагерь, солдаты мгновенно узнали своего императора. Один из самых старых гренадеров подошел к нему: «Сир, тебе
