– Знаешь, – принялась рассуждать Лисицына, – я ещё сама не убеждена, действительно ли это необходимо. Насколько я помню, гипноз противопоказан в случае комы, обморока.
– Непосредственно после обморока, безусловно, – горячо подхватил Панасович. – Но в данной ситуации, я полагаю, что без этого не обойтись. Тебе необходимо как можно скорее поговорить с сыном. Зачем выжидать следующего приступа?
– Может быть, ты и прав, – произнесла Светлана, однако, у неё по-прежнему оставались сомнения. – А что ты имел в виду, говоря об агенте?
– Если Всеволод знаком с ним, – охотно пояснил Юрий, – то всё просто. Полагаю, что не составит никакого труда определить, зачем его подвергают воздействию. А в противном случае, будет намного сложнее.
– Спасибо, Юра, – тепло поблагодарила Лисицына.
– Да за что! – удивился Панасович. – Пока не за что. Я ведь и сам озадачен. Не часто с таким сталкиваешься.
– Но всё-таки бывает, да Юра? – оживилась Светлана. – Тебе приходилось наблюдать похожие случаи?
– Только однажды. Но не лично, а по рассказу заведующего, под началом которого я проходил интернатуру. Причина оказалась вполне банальна: одна предприимчивая дамочка вознамерилась увести чужого мужа из семьи, а он позволил себе противостоять желанию любовницы. И обмороки оказались наказанием за его упрямство.
– Удалось определить, кто осуществлял внушение?
– Какая-то знахарка. Но к тому моменту, когда её вычислили, она покинула своё жилище, словно почувствовав заранее, что над ней сгущаются тучи. А вообще, дело было громкое, по крайней мере, во врачебной среде. Тот мужчина работал председателем «Райпотребсоюза». Так что, сама понимаешь, охотников заполучить его в мужья было предостаточно.
– Юр, – оторопела Лисицына, – у меня в голове не укладывается, что кто-то способен проделать подобное с Севой. Да и зачем?
– Света, – попробовал успокоить её Панасович, – я вовсе не провожу никаких параллелей, просто пытаюсь убедить тебя в необходимости начать лечение сына, причём как можно скорее.
– Юра, ты прости меня, пожалуйста. У тебя вероятно создаётся впечатление, будто я упрямо сопротивляюсь твоим советам. Но поверь мне, что это не так. Я всего лишь пытаюсь понять, как лучше поступить, сообразуясь с заповедью: «не навреди!» И бесконечно тебе благодарна…
– Света, ну, прекрати, – оборвал её Юрий. – Давай-ка лучше, вместо изъявления благодарности, перейдём к практической стороне вопроса.
– Вот-вот, Юра, я как раз собиралась спросить у тебя. Если мне удастся убедить сына, то скажи пожалуйста, ты можешь порекомендовать мне врача?
– Могу, – с небольшой заминкой произнёс Панасович. – Это моя жена, – сказал он, помедлив.
– Юра, – настороженно спросила Лисицына, – а почему ты говоришь об этом с такой неуверенностью?
– Да вот, внезапно подумал, что ты можешь принять мои горячие убеждения подвергнуть сына гипнозу за навязывание услуг…
– Юр, – возмутилась Светлана, – честное слово, я думала, что ты обо мне лучшего мнения!
– Светлана, ну, прости меня, пожалуйста, дурака, – торопливо заговорил Панасович. – Надежда на самом деле лучший специалист в городе!
– Всё, Юра, считай, что мы договорились! Как только мы с Всеволодом решимся, тут же звоню тебе.
– Один момент…
– Да-да, конечно, – заторопилась Светлана, – относительно оплаты…
– Свет, – горько вздохнул Юрий, – зачем ты меня обижаешь. Я собирался как раз оговорить этот момент. Ни я, ни Надя в жизни не возьмём денег у коллеги. Поверь, что у неё достаточно возможностей заработать. Ты просто не представляешь сколько к ней приходит состоятельных людей, подверженных депрессии и подобного рода недугам.
