− К примеру, что-нибудь о вашей планете, Актании, − сказала я.
− Хорошая тема, − улыбнулся капитан. − Я и сам думал тебе показать, пойдем.
Рион привел меня в небольшой смотровой зал с куполообразной крышей и совершенно голыми, непримечательно серыми стенами. Когда владеешь технологиями уровня актанийцев, в ином нет необходимости. Достаточно слова, чтобы пустой зал превратился в кусочек первозданной Вселенной.
− Актания, − произнес Рион, и перед нами крупным планом появилась планета. Светлая, желтовато-зеленая с проблесками голубого. − Здесь нет столько воды, как на Земле, жизнь в основе своей давно перебралась на сушу.
− Очень красиво, − выдохнула я, когда картинка стремительно увеличилась, и мы словно вошли в атмосферу планеты.
Я видела поля колышущихся на ветру растений, похожих на пушистые светло-желтые колосья, высокие ярко-салатовые деревья со свисающими лианами, сплошь усыпанные цветами, журчащие реки с искрящейся на солнечном свете водой, горы с такими похожими на земные снежными шапками. Затем изображение вновь изменило масштаб, мы опять обозревали Актанию целиком, из космоса. И… планета трещала. Буквально на глазах покрываясь пламенеющими разломами и облаками пепла.
− Что это? − спросила, сглотнув ком.
− Нужно было выбрать программу простого обзора, − пробормотал Рион виновато.
− Твоя планета разрушена?!
− Нет-нет, Айни, Актания цела и процветает. Смотри дальше.
Пепел осел, разломы превратились в горные хребты и возвышенности, потекли в иных местах реки. Растения выглядели иначе, но не менее прекрасно. К тому же теперь я видела поселения из громоздящихся друг на друге белых и кремовых полусфер и снующие между ними точки − вероятно, летательные аппараты. Мгновение, исчезли и они. Планета снова менялась.
− Не понимаю…
− Преобразование рельефа и жизни на планете − естественный процесс. Ты не знакома с историй геологических изменений Земли?
− Не особо.
− А она тоже немала. На начальной ступени смена рас всегда происходит посредством глобальных катастроф, когда под землю или под воду уходят материки, унося с собой весь накопленный сор, и поднимаются новые, отдохнувшие, чтобы дать дорогу следующим расам и поколениям. С чистого листа. Конечно, земляне не помнят этих смен, но помним мы, те, кто следит за процессом тысячелетиями. Нет, не я конкретно, − усмехнулся Рион, вероятно, заметив мое пораженное выражение лица.
− Да уж, − хмыкнула я. − Только выглядит все это очень страшно.
− Происходит только то, что необходимо. На Актании процесс стал контролируемым уже давно. Хотя даже этого оказалось мало, − добавил он едва слышно.
− И как там сейчас?
− Так, − ответил Рион, и мы понеслись над поверхностью из желтых и зеленых полей, холмов, рек и горных цепей.
Города, сияющие, устремленные в небо пиками и нанизанными друг на друга кольцами, гармонично вписывались в природный ландшафт. Как и корабли, каплями и дисками носящиеся в небесах наравне с огромными не то ящерами, не то птицами.
Мне казалось, я, как они, несусь где-то рядом, пронзаю небеса, лечу к неизведанным звездам и всегда, неизменно возвращаюсь туда, где родная каждая крупинка материи. Материи, из которой соткана я сама.
Эмоции захлестнули, перед глазами поплыл туман, и я, кажется, всхлипнула. Рион обнял и с тревогой заглянул в глаза.
− Сама не понимаю, что со мной, − прошептала я, постепенно приходя в себя. − Там… прекрасно.
