Алексей нахмурился, бросил взгляд через плечо на открытую дверь.
– Не могу. Просто не успею. Мы за пакетами едем в Сосновку, а потом будем пчёл переселять. Я папе обещал, ещё до того как Жорик затеял празднование в городе.
Ира заметно расстроилась. Без Лёшки эта гулянка ей и даром была не нужна. Сосед недавно стал объектом её первых неловких попыток соблазнения, но словно не догадывался, насколько нравится девчонкам, а ей в особенности.
– А без тебя не справятся? Пусть Ванька помогает.
– Ванька тоже едет. Отец рассчитывает осмотреть пасеку продавца, побеседовать. Он раньше не имел с ним дела, хочет убедиться, что пчёлки хорошие, чистокровные и здоровые. Затеял купить тридцать пакетов. А потом пчёлам ещё нужно будет сделать облёт, и каждую семью переселить в дадан4. На это точно весь день уйдёт. Хорошо, если управимся до вечера.
– Пусть моего возьмёт в помощь. Он бы тоже прикупил парочку пакетов. Если что, мы в четыре выезжаем от дома Жорика. Его отец повезёт нас на своей машине. Может, успеешь?
Алексей вздохнул. Ему хотелось в город на празднование именин в кафе, но отказаться от поездки в Сосновку он не мог. Дал слово отцу и понимал, что его помощь необходима. С его стороны отказ выглядел бы малодушием.
– Нет, Ир. Не могу. Как-нибудь в другой раз.
– Ну а завтра? Завтра же воскресенье, – не сдавалась девушка. – Нельзя на день позже поехать? И всё успеешь: и на день рождения, и в Сосновку.
Алексей взлохматил двухцветную шевелюру.
– Завтра мы в церковь идём.
– А-а-а, понятно, – протянула Ира.
У взрослых развлечений в Комсомольском было ещё меньше, чем у молодёжи, и самым популярным стала религия. Для многих воскресные служения были незыблемой традицией, привычкой и возможностью обменяться новостями. Полина Степановна этот обычай чтила. Алексей вырос с осознанием того, что Бог видит каждый его шаг, читает в его душе самые сокровенные мысли, в том числе самые неприличные. А их в последнее время стало очень много. Это ощущение пристального наблюдения его жутко нервировало, он так и не смог перенять набожность родителей и соблюдал посты только для видимости.
Из дома вышел Ваня, широко улыбнулся соседке. Для него симпатия девчонки к младшему брату не была секретом, он уже не раз подшучивал над Ирой по этому поводу.
– Привет. Ты тут с ночи, что ли, Лёху караулишь? Маньячка.
Ира покраснела до самой светлой чёлки, гневно сверкнула глазами.
– Тебя забыла спросить, можно ли мне около своего забора ходить. Это наш участок, между прочим. Где хочу, там и хожу.
Ваня подмигнул Ире. Дразнить соседку ему явно нравилось.
– Так и ходи подальше, нечего под нашими окнами шастать. Вдруг такое увидишь, что потом во век не развидишь.
– Дурак! – фыркнула Ира и ушла домой, хлопнув дверью.
Лёшку она на самом деле караулила, оттого и было так обидно.
В течение дня Алексей не единожды возвращался к мысли о дне рождения одноклассника и впервые задумался о том, что пасека отнимает всё свободное время. Поначалу эти мысли просто гудели не хуже пчёл, которых он переселял в новый дом. Вроде несложная работа, даже интересная, но почему-то уже не первый раз пасека лишала его развлечений, и это вызывало раздражение.
Запустив три порции дыма в леток, Алексей ожидал, когда пчёлы наберут мёд и им станет не до него. Времени на невесёлые мысли, к сожалению, было достаточно. Отец последнее время всё чаще напоминал, что это всё пасечное богатство, дом и сад, достанутся ему. И чем чаще Алексей это слышал, тем больше хотел удрать из посёлка.
