Нарко - страница 12

От его слов Яну стало еще страшнее.

– Куда едем? Я ничего не понимаю.

– В церковь. Все уже собрались. Все будет хорошо, только не делай глупостей.

У Яна было много вопросов. Они вышли на улицу. Рядом с подъездом стоял темно-синий джип, за рулем сидел Генрих. Все молчали, будто ехали на похороны. Ян сразу вспомнил это неприятное чувство, возникавшее в детстве, когда мама вела его в больницу и он знал, что рано или поздно они дойдут до кабинета врача, но очень хотел, чтобы дорога не заканчивалась. Марк сидел рядом с Яном и грыз ногти, а Генрих вел машину.

Подвал в здании администрации хорошо освещался и был оснащен современной системой вентиляции. Ряды широких стеллажей прилегали к боковой стене, напротив них стояли столы с оборудованием. В углу за последним стеллажом пряталось небольшое помещение, где была установлена линия по смешиванию и упаковки порошков – своеобразный мега-миксер.

Яна завели в переговорную комнату. Там сидели Виктор и пожилой мужчина с куцей седой бородой. Оба в гражданской одежде, курили, но вытяжка хорошо убирала запах. Марк и Генрих уселись напротив Яна. Виктор потушил сигарету и сказал:

– Я не думал, что ты обо всем так быстро узнаешь. Обычно мы несколько месяцев присматриваемся к кандидату и только потом решаем, брать его в дело или нет, – он напряженно переводил взгляд то на Яна, то на стол перед собой, этот разговор был ему неприятен, но он старался скрыть раздражение. – Раз уж так вышло, придется обсудить все условия сейчас.

Виктор делал долгие паузы и тщательно подбирал слова.

– Ты наверняка знаешь, что много лет назад церковь была в отчаянном положении. Великий Союз, тогда еще существовавший, практически запретил религию, а мы, в свою очередь, хотели выжить и нашли способ договориться. Как ты понимаешь, эти мешки не просто так здесь хранятся, – Виктор указал рукой на стеллажи, – нам пришлось пойти на сделку. Я не могу сказать, что это приятная сделка, но в ней есть и свои преимущества.

– В мешках кокаин? – спросил Ян.

– Кокаин, героин, мефедрон, соли, есть еще много видов травы, гашиш и марки. У нас широкий ассортимент, а благодаря развитой сети церквей по всей стране мы вне конкуренции.

– У меня в голове не укладывается, как такое возможно, как вообще можно сочетать одно с другим, – Ян догадывался, но не мог в это поверить, – то есть вы травите людей наркотой и служите богу одновременно? Опиум для народа продаете?

– И в прямом, и в переносном смысле, – подметил седобородый мужчина, – мы работаем с обществом. У людей есть потребности, и мы их удовлетворяем, как в случае с верой, так и с веществами.

– Не усложняй, – вклинился Генрих, – люди сами себя травят. Мы никого не заставляем употреблять.

– Как и не заставляем верить, – добавил пожилой мужчина.

– Более того, – продолжал Виктор, – у нас самый чистый товар, а не какая-то подвальная дрянь. Сам подумай, если бы мы этим не занимались, кто-нибудь другой был на нашем месте. Так мы хотя бы обеспечиваем качество, от которого люди не дохнут как мухи. Да, это дело не богоугодное, но, как я уже сказал, у нас нет выбора.

Марк молча сидел и внимательно следил за дискуссией.

– Чего вы хотите от меня? – спросил Ян.

– Раз ты все знаешь, мы хотим, чтобы ты работал с нами. Есть позиция, которую ты можешь занять.

Ян смотрел на них, казалось, все сейчас настроены против него. Генрих уставился на него своим вечно-сонным взглядом. Ян интуитивно понимал, что особого выбора у него нет. Он знает слишком много, чтобы отказаться без последствий. А если он пообещает обо всем забыть и по-монашески всегда хранить молчание, ему не поверят. Скорее всего, они добьются молчания другим способом. И если прикинуть варианты, полиция не сможет помочь ему.