– Подождут твои занятия! Отправишь своим помощникам рисунок говорящих знаков, как нам отправлял. Уж кто-нибудь там разберет и твоей Ветке прочитает.
– И долго я тут должен колготиться?
– А пока меня завалить не сможешь. Может, у тебя уже завтра получится.
– Получится, как же, – пробормотал Семен. – Я четыре года детишек цифры и буквы писать учил, а ты, небось, по полдня тренируешься.
– Меньше, – улыбнулся старейшина. – У меня тоже работа.
В форт Семен вернулся только через месяц. И не потому, что боялся стать предметом насмешек, – он вынужден был признать, что старейшина прав. В сложившейся ситуации слишком многое «завязано» лично на нем – он не может позволить себе быть физически слабым. Это значит, что ежедневный бег и работа с пальмой для него обязательны.
В школе, конечно, обнаружился полный бардак, который Семен устранял дня три. Когда же устранил, то с некоторым удивлением сообразил, что по большому счету жаловаться ему грех: занятия начались и шли без него! Разумеется, дети лишь играли в школу, но ведь собирались в классы и слушали своих сопливых учителей они по-настоящему! Правда, «уроки» оказались значительно короче «перемен»…
Система взаимоотношений между племенами и кланами, конечно, была далеко не идеальной. То и дело чьи-нибудь охотники, преследуя добычу, оказывались на чужой территории. В ходе многолетних переговоров положение границ менялось – Семен упорно пытался свести дело к тому, чтобы они не разрезали на части самые «добычливые» районы, чтобы охотникам просто незачем было лезть к соседям. Тем не менее конфликты случались, и в первые годы Семен разрешал их лично. После того как возникло некое подобие меновой торговли, наказание виновных обычно сводилось к выплате «виры», точнее, принесения подарков пострадавшей стороне. В смысле укрепления единоначалия традиция была правильной, но чрезвычайно хлопотной – роль межплеменного судьи Семена не устраивала. Требовалось придумать что-нибудь более смешное, и он в конце концов придумал.
«Это мероприятие мы назовем „саммит“. Точнее… м-м-м… „Саммит большой четверки“ – звучит загадочно и непонятно – самое то! А проводить его будем два раза в год – в начале и в конце холодного сезона. Пускай вожди или их представители приходят со свитами сюда – на нейтральную территорию – и под прицелом арбалетчиков решают накопившиеся проблемы. А я буду бессменным председателем! Технические, так сказать, предпосылки для таких мероприятий имеются – перед началом осенних и весенних миграций животных в охоте наступает затишье, и главное, всюду теперь имеются „выпускники“ или старшеклассники школы, которые понимают и друг друга и своих сородичей».
Сил и времени на организацию первых «саммитов» Семену пришлось потратить немало. Однако результат (уже к концу второго года!) превзошел его ожидания. Причина, вероятно, была традиционной: люди есть люди, и в условиях самодостаточного охотничьего хозяйства они страдают (сами того не понимая) от дефицита свежей информации и впечатлений. В общем, эти «саммиты» вскоре превратились в межплеменные ярмарки.
Участок степи за перешейком возле форта сделался неким подобием майдана – прибывшие разбивали там свои лагеря и занимались меновой торговлей. Начальство располагалось отдельно – на заколдованной (простреливаемой из арбалетов!) территории между частоколом и «засекой». Это, конечно, было не запугиванием, а оказанием почета гостям.
