Нартыгъэ-Адыгагъэ - страница 20
Минай Медичи, католический монах, в 1819 г. сообщал:
«В разных местах близ деревьев втыкают деревянные шесты, нечто вроде пастырских жезлов, которые называют тапши. В какой бы нужде они ни были, невозможно, чтобы, не сойдя с лошади и без преклонения, проследовали бы мимо этой тапши, где к тому же, произносят нечто вроде молитвы. Они, по-видимому, всегда просят успеха в своем деле и очень благоговеют пред совершением духовных дел. При всех случаях молятся так: Т’санып у г’семут’о ашнемджыр ц’фыр г’семт’о т’hлкнып, т. е.: «Если ты не дашь нам нашего счастья, никакой человек не может дать нам наше счастье».
В 1823 году Тэбу де Мариньи отмечает:
«С начала марта они воздерживаются от употребления в пищу яиц, прекращают давать взаймы или одалживать; <.> не берут даже огня у своих соседей <.>. Праздник заканчивается стрельбой из ружей; мишенью служит яйцо, а призом для победителей шкуры жертвенных животных».
Э. Спенсер, «Путешествия в Черкесию» (1839г.), пишет:
«Кроме единого вечного Бога, они верят в существование нескольких низших существ, или святых, которым Великий Дух, Тха, передал власть над такими земными вещами, которые он считает слишком незначительными…».
Султан Хан-Гирей, «Черкесские предания» (1841г.), пишет:
«Вскоре поле покрылось яствами и напитками, но угощение не начиналось: ждали имама, княжеского эфенди. Князь-старшина хотел соединить языческие обряды с исламизмом. Наконец явился и имам. Он хотя проклинал и ненавидел языческие обряды, но находил в законах, как улемы знаменитого Махмуда, сообразные с желанием князя толкования, благословил торжество язычников и говорил речь о блаженстве, предназначенном павшим за дело родной земли воинам. Набожные с благоговением слушали религиозные поучения имама, но язычники шепотом издевались над его словами и бородой, а чалму его сравнивали с головным убором вдов».
В январе 1842 г. адмирал Л. М. Серебряков, писал начальнику Черноморской береговой линии графу Анрепу (Источник книга «Кавказ: земля и кровь» (автор Я. А. Гордин):
«… Магометанство особенно усилилось …, чему с необыкновенным успехом содействовал бывший в 1826 году пашею в Анапе Хаджи Гасан Чечен-Оглу, который разослал в горы до 25 мулл для проповедования исламизма, … При всем том, и теперь еще можно полагать с достоверностью статистических данных, что все прибрежное народонаселение от Анапы до Гагр почти поровну делится на приверженцев старинных обрядов, или язычников, и последователей ислама.»
Николай Дубровин, примерно в1867г., пишет:
«С наступлением теплого времени, и именно 7 апреля, черкесы праздновали нагышатах – подарок свежими цветами. В этот день девицы и молодые женщины толпами отправлялись в поле, собирали цветы и дарили ими друг друга».
(Нагъыщхьэтыхь – обряд в честь Духа садов и огородов Хатэ-гуащэ.)
К черкесской религии относятся ритуальные маски, выставленные в Российском этнографическом музее (СПб), они одевались «джегуако», «ажэгъафэ», «хатияко» и др., при исполнении древних ритуалов.
Стремление к единству народа ради защиты Родины, дало мусульманам видимость правомерности для убийства религиозных деятелей традиционной религии черкесов. Но эта видимость утратила силу, когда РЧВ закончилась позором для всех чудесных обещаний магометан. Далее, отдельные субэтносы смогли исповедовать свою коренную религию до прихода большевиков.
Географически, Кавказ оказался на линии жесткого соперничества ислама и христианства. Принуждая свой народ к чужой религии, элита пыталась решить насущные стратегические вопросы. Их главной целью было защитить Родину от колонизации, защитить народ и т. д. Безусловно, на каком-то четвёртом-пятом плане была и цель спасти своё имущество и власть. Главное, они рассчитывали на то, что вступая в большой круг единоверцев, у них будет поддержка, чтобы выстоять перед лицом надвигающейся опасности, в лице соперничающего авраамического контекста – православной Российской империи. Однако, на деле оказалось, что враждующие филиалы одного бога способны договариваться между собой, духовные противоречия не стали препятствием, победили банальные материальные интересы. Черкесам-атеистам легко делать анализ причин горьких результатов РЧВ, они приходят к простому выводу, что виновата империя с населением 72 млн. человек, военной силой, уничтожившая маленькую страну Черкесию с населением 3 млн. человек и захватившая её территорию. Черкесам-иноверцам делать этот анализ мучительно больно. Им трудно признать неэффективность своих новых религий и божеств, поэтому они более 150 лет прячутся за указанный вывод атеистов. По сути, это отказ от доверия своему разуму, симптом другого мировоззрения, который не был характерным для адыгов.
Похожие книги
