– Ты права, – матушка вздрогнула, а когда повернулась, вновь крепко обняла меня. – Но причин столь странного поступка я не знаю.
Я тоже не знала ответа на этот вопрос.
Сборы забрали совсем немного времени. Не потому, что вещей у меня было мало, а потому, что нам на помощь пришли Лола и экономка Дайэра. Прислуга не сказала ни слова, только красноречивые взгляды, полные непролитых слёз, говорили сами за себя.
Матушка вновь превратилась в уверенную хозяйку, только… Я видела, как она до боли сжимает пальцы, так что они, то белеют, то покрываются красными пятнами, как кусает губы, как вздыхает и то и дело качает головой.
Я же, послушав совета и выпив ароматного отвара, ничего не чувствовала. Наверное, так лучше. Меньше ненужных слёз и криков, которые всё равно ничего не изменят. Вот только, вошедший в комнату отец смог вызвать злость даже сквозь дурман успокаивающих трав.
– Все вон, – спокойно, не отрывая взгляда от меня, бросил он, и Лола Дайэрой тут же выбежали в коридор.
Матушка осталась стоять на месте, даже не подумав послушаться приказа лорда Маригора.
– Ты не расслышала? – не поворачиваясь, бросил отец.
– Я останусь, – выдохнула леди Элизабет.
– Вон, – повторил он. – Иначе я сверну тебе шею прямо здесь.
Всё это он говорил ровно, не повышая голос, но я чувствовала, что он с лёгкостью выполнит свою угрозу.
– Мама, – попросила тихо, и она, прикусив губу, всё же вышла. И как только мы остались одни, я первой спросила: – Что вам нужно?
Отец посмотрел на меня, усмехнулся, и довольно протянул:
– Огрызаешься? Не надо, девочка, у тебя не хватит сил тягаться со мной.
Я и не собиралась. Я уже проиграла одно сражение, а потому всего лишь хочу обезопасить ту, кого я люблю.
– Я только спрашиваю, – опустила взгляд на собственные руки.
– Раз спрашиваешь, – он сделал вид, что задумался. – Тогда слушай – тебе всего лишь нужно быть внимательной, подмечать всё, что происходит в замке Ленгро.
– И писать вам об этом?
– Нет, – лорд Маригор коротко рассмеялся. – Ничего мне писать не нужно. Я сам найду способ встретиться с тобой.
– Я хочу… – начала, но он тут же перебил меня.
– Осторожнее, Дженис.
Вот только его угрозы не возымели нужного действия, и я продолжила:
– Я хочу, чтобы вы поклялись мне, что не тронете матушку!
Минутная тишина, которую разорвал громоподобный хохот.
– Поклялся? Тебе? – когда перестал смеяться, отец подошёл вплотную к кровати, на которой я сидела, и легко, словно пушинку, вздёрнул меня вверх. – Девчонка, кто дал тебе право хоть что-то требовать от меня?
На этот раз он даже не пытался сдержать злость. Она полыхала в его почерневших глазах, в напряжённых руках, в сильных пальцах, что до боли сжимали мои плечи.
– Я хочу, – повторила упрямо, он встряхнул меня, словно тряпичную куклу, отчего я клацнула зубами, до крови прикусив губу.
– Нет, это я хочу, чтобы ты выполняла мои приказы, а жизнь твоей матушки будет зависеть от того, насколько мне будет нравиться результат.
– Вы отвратительны, – выдохнула, чувствуя, как по подбородку течёт горячая кровь.
Отец швырнул меня на кровать и замахнулся. Я даже не успела зажмуриться перед ударом, впрочем, его и не последовало. Лорд Маригор сжал кулаки и отступил:
– Я куда отвратительнее, чем ты думаешь. Помни об этом.
И вышел, громко хлопнув дверью.
Я спешно стёрла кровь и уставилась в потолок. А что ты ждала, Дженис? Что сможешь его шантажировать? Сможешь диктовать свои правила, при этом ничего не имея за душой? Глупая…
