– Обнаружил вход в пещеру, метку поставил. Больше тут прятаться негде. Там этот урод засел!
Малыш в этот момент смотрел прямо в сгорбленную спину бойца и поэтому не пропустил ничего. Безо всякой видимой причины человека подкинуло и разметало в мелкие клочья; куски снаряжения и брони плеснули веером с такой скоростью, словно имели собственные двигатели; от бойца не осталось вообще ничего, даже мокрого пятна в пушистой пыли. Малыш и сам не понял, как оказался лежащим на животе, придавленный громоздким ящиком. Дыхание перехватило, словно от хорошего пинка в живот и только в этот момент осознал, что падать со всего маху в полной боевой экипировке себе дороже. Ничего профессионального в стремительном падении не было – исключительно инстинкт самосохранения. Голос сержанта в эфире провыл уже даже не злобно – затравленно. Да и то: кому понравится работать беспомощной мишенью в тире?
– Малыш, гадёныш, ориентируй уже на цель!
– Тип оружия не определён, следов выстрела нет! – пропыхтел тот насколько смог внятно. – Но стреляли точно из меченой пещеры.
– Как определил?
– По вектору… По брызгам.
Горло Малыша надёжно запечатало спазмом – подобных слов о человеке говорить ещё не приходилось. О бывшем, теперь уж, человеке. Да и вообще, всё происходящее мало напоминало рутинное патрулирование, о котором так много написано в контракте. Там, к примеру, даже не упоминается о том, что целую боевую группу, вместе с бронекатером, могут уничтожить вот так, походя: неизвестно кто и непонятно чем. Да и просто – зачем? Ладно бы военный объект охраняли, или загогулину какую секретную. Хотя, поди знай, что там за их спинами строят?
– Всем уцелевшим – огонь по пещере! – взревел сержант, отчаявшись хоть что-то понять.
Малыш старательно попытался выполнить приказ, завозился, словно жук в сыпучем песке, изо всех сил поволок из-под себя оружие. Как и у всякого неумелого солдата, в самый нужный момент, что-то намертво зацепилось, срослось и смёрзлось. Очень скоро понял, что старается отодрать от живота винтовку вместе с бронещитками, перевернулся на бок и оружие отвалилось от тела само.
– Вот же зараза! – выдохнул с досадой.
Только сейчас вспомнил про свою основную обязанность, включился в электронную систему слежения и замер, опешив от увиденного. Сканер не показал ни одной метки, которыми обозначались бойцы группы. На самом краешке поля зрения сканера высветилась единственная точка – метка командира.
– Сержант! – взвизгнул истончившимся вдруг голосочком. – У нас все убиты! Все убиты!!!
– Да что ж такое? – потеряно отозвался командир. – Когда мы уже завалим эту тварь?! Укройся где-нибудь, не отсвечивай!
С того места, где сержант изображал из себя серый камень, в сторону пещеры неспешно потянулась цепочка из пяти багровых шаров, раза в два крупнее энергетического сгустка обычного выстрела. Малыш разок видел на полигоне, как взрывается плазмограната, а потому шустро, словно перепуганная ящерка, шмыгнул к ближайшему валуну. Камень мог хоть как-то защитить от того, что произойдёт сейчас. Внезапно погасла и метка сержанта – невидимый, но очень удачливый стрелок, успел достать его раньше, чем гранаты долетели до пещеры. Теперь на поле боя не осталось ни одного профессионала. Студент-недоучка против врага-невидимки. Впрочем, Малышу сейчас стало совсем не до этого.
С оглушающим щелчком вырубилась вся электроника, Малыш ослеп и оглох одновременно, лишь телом ощутил мощный толчок снизу, словно угодил в зону землетрясения. Волна тяжеловесного жара прокатилась по спине, успел подумать, что валун сумел-таки его частично защитить – иначе ничего бы и подумать не успел. Да уже и нечем было бы. Респиратор, не способный охлаждать воздух, плеснул в горло раскалённую пульпу из того, чем раньше можно было дышать и Малыш едва не захлебнулся. Точно щенок грязной водой в половодье. А неистовая, песчаная буря, рождённая взрывами пяти гранат, бешено хватала зубами его, торчащие из-за укрытия, ноги и норовила уволочь с собой, в коричнево-серую, пыльную мглу.
