Перри резко опустился на стул.
– Я не верю ни единому вашему слову, – выдавил он.
– Веришь, мой мальчик, – спокойно парировал Харт, – разумеется, тебе не хочется. Я бы сам был рад сказать, что это ложь, но я никогда не ошибаюсь. Ты должен избавиться от Шейлы. Другого пути нет. Мои люди предоставят тебе все доказательства ее неверности, необходимые для развода. Как только она уйдет из твоей жизни, ты снова сможешь писать, как прежде.
Перри напрягся.
– Я не собираюсь обсуждать Шейлу ни с вами, ни с кем-либо другим, – резко бросил он. – Это мое личное дело, как-нибудь сам разберусь.
Харт кивнул:
– Прежде чем пригласить тебя ко мне, я некоторое время размышлял: именно такого ответа я и ждал. Конечно, это твое личное дело и ты не потерпишь постороннего вмешательства. Отлично. Скажи ты что-то другое, я был бы разочарован. А теперь сделай мне одолжение.
Перри с подозрением посмотрел на внушительную фигуру, удобно устроившуюся в своем кресле.
– Одолжение?
– Да. Ради нас обоих.
– Что еще за одолжение?
– Ты же любишь рыбачить?
– Да, но при чем здесь рыбалка?
– И где-то во Флориде у тебя есть рыбачий домик?
Перри воззрился на него:
– Как вы узнали?
– Не важно. Так есть или нет?
– Да, есть.
– Хорошо. Поезжай туда сегодня же. Уди рыбу и шевели мозгами. Скажи своей жене, что это я велел тебе отправляться во Флориду, чтобы там ты смог поработать над сценарием. Сделай так, как я говорю, ради нас обоих. Выкинь ее из головы. Оторвись от бутылки. Рыбачь и думай. Я говорил, что мне нужны кровь, секс и насилие. Сядь с удочкой на реке и сочини то, что я прошу. Обещаешь?
Перри слушал его и понимал, что именно этого ему и хочется: оказаться подальше от Нью-Йорка, от Шейлы, в уединении рыбацкого коттеджа, где никто не будет досаждать ему, побыть одному с удочкой и идеей будущего сценария.
Он улыбнулся:
– Ваша взяла. Обещаю.
Когда он вернулся домой, Шейла как раз собиралась на теннисный корт. Он сказал ей, что улетает с Сайласом С. Хартом в Лос-Анджелес, где пробудет несколько месяцев. Он ожидал, что она закатит сцену, но Шейла лишь передернула плечами. Он заметил нарастающее волнение в ее кукольных голубых глазах, и неожиданно она стала ему противна.
– И что же прикажешь мне делать? – спросила она. – Сидеть, пока ты будешь развлекаться с какой-нибудь потаскухой?
– Ты найдешь, чем себя развлечь. Это работа, Шейла. Я должен ехать.
– Могу себе представить. А деньги?
– Я оставлю тебе сколько необходимо. – Он выписал чек на семь тысяч долларов и передал ей.
– И ты считаешь, этого хватит на два месяца?
– Банк оплачивает все наши расходы, Шейла. Этого более чем достаточно.
Перри поднялся в свою спальню. Собирая вещи, он слышал, как ее машина отъезжает от дома.
«Как только она уйдет из твоей жизни, ты снова сможешь писать, как прежде».
И теперь, сидя в «тойоте» и вслушиваясь в барабанную дробь дождя по крыше, он согласно закивал головой. Да, он избавился от нее на два месяца. Вопрос лишь в том, вернется ли к нему его дар. Поживем – увидим.
* * *
Шериф Росс разговаривал с Карлом Дженнером по телефону.
– Послушай, Карл, что, черт возьми, происходит? – требовательным тоном вопрошал он. – Я не могу дозвониться ни до Тома, ни до твоих людей. В чем дело?
– Не знаю. Холлис с Дэвисом не выходят на связь. На ферме никто не снимает трубку.
– Ради всего святого! Как будто я сам не знаю! Я уже час пытаюсь дозвониться туда! Что ты предпринимаешь?
