Наше положение - страница 3

, было нечѣмъ, то въ отвѣтъ на заявленіе Россіи со стороны Англіи послѣдовалъ немедленный протестъ, а маленькіе, только что выглянувшіе на свѣтъ С.-А. Соединённые Штаты устами президента Монро громко объявили всему міру, что на открытый испанцами, французами и русскими американскій материкъ они смотрятъ какъ на свою собственность и питаютъ надежду, что державы Стараго Свѣта добровольно поймутъ, что имъ нечего больше дѣлать въ Новомъ. Вмѣстѣ съ тѣмъ англосаксы обоихъ государствъ, ещё далеко не дошедшіе съ востока до Скалистыхъ горъ, отъ хребта которыхъ на западъ начиналась уже русская земля, потребовали отъ Россіи разграниченія владѣній.

Результатомъ возникшихъ отсюда переговоровъ явилась чрезвычайно важная конвенція, подписанная въ одинъ и тотъ же день, 16 февраля 1825 г., и съ Англіей, и съ С.-А. Соединёнными Штатами. По этой конвенціи, заключённой съ первою державою, Россія отнесла свою границу на западъ отъ Скалистыхъ горъ до 142 градуса гринвической долготы. Сѣверная половина уступленнаго нами пространства отдана была Англіею Гудзонбайской компаніи, изъ которой же образована была такъ называемая Британская Колумбія. Разграниченіе съ С.-А. Соединёнными Штатами состояло въ простомъ отказѣ съ нашей стороны отъ принадлежавшихъ намъ земель, составляющихъ нынѣ богатѣйшіе сѣверо-западные штаты Вашингтонъ и Орегонъ. Въ общемъ, по конвенціи 16 февраля 1825 г. изъ нашихъ владѣній на материкѣ Америки за нами осталась лишь одна треть, извѣстная подъ именемъ Аляски, а двѣ трети отданы были англосаксамъ безъ всякаго вознагражденія съ ихъ стороны.

Послѣ уступки этихъ земель, дѣвственные лѣса которыхъ изобиловали пушнымъ звѣремъ, а прибрежныя воды морскимъ бобромъ и котикомъ, – весьма прибыльная мѣховая торговля, находившаяся до тѣхъ поръ на всѣхъ міровыхъ рынкахъ почти исключительно въ русскихъ рукахъ, начала переходить теперь къ англичанамъ и американцамъ; подрѣзанная въ самомъ корнѣ суженіемъ ея промысловаго района, Россійско-Американская компанія принуждена была упразднять понемногу свои факторіи и сокращать судоходство, а Россія – отходить на ту базу, откуда Берингъ началъ свои изслѣдованія Тихаго океана, т. е. на Камчатку.

Но какъ на театрѣ военныхъ дѣйствій, такъ и на театрѣ борьбы за жизнь слѣдомъ за отступающимъ идётъ и его противникъ. Поэтому не прошло и десяти лѣтъ послѣ подписанія нами конвенціи 1825 г., какъ американскіе звѣрепромышленники переправились уже на эту сторону Тихаго океана. Сначала они устремились на Командорскіе острова и принялись за истребленіе котика. Затѣмъ цѣлыя флотиліи ихъ появились въ Беринговомъ и Охотскомъ моряхъ для охоты на кита. Свободно хозяйничая въ нашихъ водахъ, они заходили въ бухты, уничтожали тамъ дѣтёнышей китовъ, грабили прибрежныхъ жителей, жгли лѣса и т. д. Полная безнаказанность за безчинства довела дерзостьамериканскихъ китобоевъ до того, что они начали врываться въ Петропавловскъ, разбивали караулъ и растаскивали батареи на дрова[4].

Въ то же время систематически наступавшіе съ юга англичане нанесли сильный ударъ нашему престижу въ Китаѣ. Лѣтомъ 1840 г. ихъ флотъ овладѣлъ Гонконгомъ. Поднявшись затѣмъ въ устье Янтсекіанга и захвативъ Вузунгъ и Шанхай, англичане по договору 1842 г. заставили Китай открыть свои порты для европейской торговли; причёмъ ближайшая сосѣдка Китая Россія умышленно не была включена въ число державъ, получившихъ право на посѣщеніе открытыхъ портовъ.